--->>>"Коттедж Флаттершай"

.     Тандерлэйн объявился у себя дома во втором часу ночи. Точнее, в его самом-самом начале. Пегас шёл до дома достаточно медленно, но, как ни печально, за всё это время его настроение никак не улучшилось. Он только стал ещё больше чувствовать себя виноватым перед жёлтой пегаской. Оттого-то, несмотря на его намерения избавиться от пластырей как можно скорее, первым делом тот заглянул на кухню для другой цели — чтобы поискать морковь для Энджила, кролика Флаттершай, которую им так и не удалось приобрести на рынке. Тот открыл дверцу холодильника и грозным взглядом изучил каждый продукт внутри. Увы, ни единой морковки там не нашлось.
     Замечательно, — подумал пегас, разочарованно вздохнув.
     Так как надобности в холодильнике больше не было, крылатый, нахмурившись, небрежно захлопнул его дверцу. Моркови у него не было, что здорово усложняло задачу. Теперь к утру, чтобы принести морковку Флаттершай, её для начала надо найти. За окном на данный момент была ночь, а значит, сейчас искать морковку смысла нет. Ладно, — решил Тандерлэйн. — Завтра утром и найду. Он уже представлял, как он в семь часов утра, вместо того, чтобы высыпаться эти две недели, будет бродить по домам своих друзей в поисках драгоценного овоща. Как-никак, без морковки пегас просто не мог вернуться.
     Тандер кое-как добрался до второго этажа. До сих пор приносящие боль раны и так затрудняли передвижение, а вдобавок тёмно-серый споткнулся о гантель, которая лежала на полу наряду с другими вещами. Перед тем, как лечь спать, Тандерлэйн уселся перед зеркалом, чтобы наконец-то избавиться от раздражающих пластырей. Он содрал с себя примерно дюжину, включая тот, что был прямо на носу. Теперь на его теле оставалось три-четыре пластыря, не так сильно бросающиеся в глаза. Пегас слабо улыбнулся, найдя хоть какой-то повод для радости. И всё же загипсованное крыло сильно портило его внешний вид.
     Две недели, — напомнил себе Тандер, уведя взгляд со своего отражения.
     После этого пегас плюхнулся на свою кровать, полностью состоящую из облаков. Более его ничего не задерживало, а спать хотелось, хоть он и провёл большую часть дня без сознания. Прошло не более десяти минут, а затем Тандерлэйн, размышляя о своём поступке перед Флаттершай, заснул.
.     Несмотря на всевозможные опасения Тандерлэйна, никакие кошмары ему за ночь не привиделись. Хотя, откуда ему знать наверняка? Тот попросту не запомнил, что ему снилось, да и вовсе не был уверен, приснилось ли ему что-то. По правде говоря, пегас в этом нисколько не разбирался и даже не знал, может ли за несколько часов крепкого сна ничего не присниться вовсе; поэтому тот поспешил оставить эту тему.
     Тёмно-серый провалялся в кровати ещё около получаса. Тот испытывал лёгкую сонливость и был готов провести в своей постели, покрытой мягким тёплым облаком, весь этот день. Но, увы, пегаса ждали дела, причём достаточно важные. Тандерлэйн сам не до конца понимал, почему, но ему было очень важно мнение кобылки Флаттершай, хоть та и успела позабыть его, и им пришлось знакомиться заново вчера. И проблема оставалась проблемой — кролик Флаттершай, Энджил, до сих пор оставался без моркови. Ради неё Флаттершай пришлось идти ночью до самого рынка, чтобы её приобрести, а в итоге лавка с морковкой оказалась закрытой, и пегаске пришлось вернуться не с чем. И это лишь часть беды. Тандерлэйн проводил её до дома, а после этого почти сразу же пошёл своей дорогой, оставив кобылку наедине со своим, вероятно, рассерженным питомцем. От одной мысли об этом в желудке у пегаса потяжелело.
     Есть ему не хотелось. Тандер решил съесть только яблоко, лишь бы был хотя бы какой-то завтрак. Лишь после скудной трапезы крылатый решил посмотреть на часы, чтобы определиться, к какому времени он подойдёт к Флаттершай. Взглянув на время, тот с выпученными глазами замер на месте, неприятно удивившись.
     — Плохо, — едва слышно произнёс он, не отводя взгляд от минутной стрелки. — Очень плохо. Десять часов!
     Тандерлэйн рассчитывал на семь часов утра. В крайнем случае, на восемь. Тогда у него будет ещё полно времени найти морковь и принести её к пегаске ещё до момента, когда крольчонок проснётся. Сейчас же дела обстояли намного хуже. Тандер собрался, помотал головой из стороны в сторону, чтобы ободриться, и стал немедленно собираться на улицу. Вышло так, что брать с собой ему попросту нечего, потому пегас ограничился на том, что умылся и причесался. Сейчас Тандерлэйн выглядел намного здоровее и лучше, чем вчера. Осанка была выпрямлена, грива приведена в порядок, но оставался тот же рассеянный и запаникованный взгляд. Крылатому предстояло как можно быстрее достать неизвестно где морковку, притом на рынок возвращаться и смысла не было — из-за вчерашнего инцидента Кэррот Топ ему ничего не продаст и за цену в десять раз выше. Вздохнув, Тандерлэйн вышел из дома, размышляя, куда бы ему пойти.
--->>>"Коттедж Флаттершай"

--->>>Коттедж Флаттершай

     Тандерлэйн не мог поверить ни своим глазам, ни своим чувствам. Его тело словно сковало бронзовой коркой; оно сопротивлялось как могло, подавляя любые попытки сдвинуться с места, будто говоря "Ты что, совсем свихнулся?". В принципе, организму это было простительно — он не знал, он не ожидал, он, в конце концов, не привык к подобным действиям и даже не задумался бы о том (если бы он мог задумываться, конечно), что его хозяин ни с того ни с сего возьмётся за уборку. Но факт оставался фактом. Тёмно-серый пегас прямо сейчас, вооружившись шваброй, сгребал целые слои накопившихся на полу вещей в огромные кучи у стен, чтобы потом их как-то расставить по полкам, запихнуть поглубже в шкафы и вообще — привести дом в нормальное состояние, или, по крайней мере, чтобы у посетителей не складывалось впечатление, что они попали в древнейшее жилище, заброшенное веками назад. Надо же, оказывается, он мог за пару месяцев в сияющей чистотой квартире без каких-либо усилий создать условия для проживания хуже, чем в коровнике.
     Ради Флаттершай погодник был готов потрудиться и добровольно. Ведь именно у него дома они собрались провести Ночь Согревающего Очага вместе. Посещение пегаской его жилища Тандер откладывал как мог — выбирал места получше, выдумывал нелепые причины. Кобылка не особо сильно сопротивлялась, но в последнее время она действовала всё упрямее и чаще. Крылатый согласился. Но раз на носу был важнейший государственный праздник, а Флаттершай с нетерпением ждала и его, и возможность осмотреть дом Тандерлэйна изнутри, тёмно-серый предложил совместить эти два события, отложив последнее ещё на неделею. Но теперь сроки поджимали. Весь этот день он провёл в компании своих друзей по работе, позабыв о неприятнейшем мероприятии. В один из последних моментов тот вернулся к себе домой и стал активно возвращать ему вид жилища адекватного и ответственного пони.

     Пегасу повезло, что его злобный "я" пару месяцев назад устроил генеральную уборку, доведя дом да такого состояния, которое запросто могло посоперничать с королевскими хоромами в Кантерлоте. Сейчас ему предстояло сделать только десятую часть от этого, да и Согревающе-Очаговская обстановка сверху. Сейчас жилище напоминало дом, в котором убирались в последний раз всего лишь три недели назад! Погодник решил, что этого вполне достаточно.
     На втором этаже, в самой большой комнате, где пегас спал и проводил большую часть домашнего времени, разместилась лохматая свежая ёлка. Конечно, искусственная. Но за то купленная пару дней назад! Её украшали древние ёлочные игрушки, десяток лет позабытыми пролежавшие в кладовке, и новенькая гирлянда, из которой во все стороны торчали кристаллы всевозможных цветов. Кристаллы были не простыми — они впитывали электроэнергию, накапливающуюся в грозовом облаке, из которого была сделана крыша, и излучали собственное сияние. Под ёлкой лежал один единственный подарок в жёлтой коробке, перевязанной нежно-розовым бантом. Гирлянды хватило и на окна. Они провисали над подоконниками и дарили праздничное настроение проходящим мимо на улице пони. Всё это было разбавлено колокольчиками, венками и прочими символами дня Согревающего Очага.
     Тандер плавно перешёл на первый этаж, украшая дверной проём между гостиной и кухней фиолетовой мишурой. Такое занятие ему показалось настолько непривычным, что крылатый запросто забыл, как пролетело время. Внезапно раздался слабый стук, и грозовой едва не грохнулся на пол от неожиданности, сложив крылья. Но пегас вовремя одумался. Тот наоборот расправил перьевые конечности и аккуратно приземлился у двери. Тандерлэйн чертыхнулся про себя. Точно, Флаттершай! Он глянул на часы, весящие между двумя шкафами напротив выходной двери. Уже как полчаса назад они должны были встретиться. Да, он намеревался сам для начала зайти за ней. Это даже, вроде как, обговаривалось, не прямо, но имелось в виду. Сердце тёмно-серого ужалось, но тот переборол себя и решил, что содержание кобылки на морозе только усугубит ситуацию. Сделав глубокий вдох, погодник раскрыл дверь.
     — Флаттершай! Какая неожиданность! — обрадованно произнёс он. Ночной мрак за спиной пегаски и ледяной ветер, заставляющий её гриву виться, массивным комом взвалился на спину Тандера. И из-за него кобылке пришлось преодолеть полгорода в одиночку... — Кхм... прости. Я... случайно. Позабыл немного. Кхм.

     — Естественно, весёлого и самого лучшего! — обрадовался Тандерлэйн, ответив слабым трением своей щеки и её. — Я ведь проведу его с тобой.
     Пегас аккуратно стянул шарф кобылки и повесил на крючок у выхода. Затем он последовал за гостьей, где у дивана перенял её подарок. За эти несколько мгновений любопытство, что же находится внутри этой праздничной упаковки, не просто успело появиться, оно уже так и распирало погодного пегаса. Отталкиваясь только от массы и размера, возможные наиглупейшие варианты стали заполнять разум Тандера. Он был готов хоть прямо сейчас перекусить зубами яркую цветную ленту и достать наружу все собранные там внутренности. Но стоило ли это делать? Тёмно-серый не особо был знаком с правилами этикета и понятия не имел, как поступают в таких ситуациях. Раскрыть упаковку и достать подарок прямо сейчас? Браво, это наилучший способ продемонстрировать своё варварство. Не раскрывать прямо сейчас, а отложить в сторону? Ещё лучше, откинуть куда подальше, как какой-то ненужных хлам? Это будет выглядеть просто отвратительно. Из размышлений Тандерлэйна вывела Флаттершай, своим последующим вопросом направляя в другое русло.
     — А? — пегас не сразу, но очень быстро пришёл в себя. — Да, было бы неплохо. Доукрасим дом, а там перейдём и на еду, — крылатый кивнул в сторону кухни, почувствовав слабый укол вины. — Да, я, кхм, пока ничего из неё не приготовил. Повар из меня неудачный. Но зато я закупился продуктами, так что никуда летать не придётся! — заверил он поняшу, прокрутив на копыте упаковку, которая с каждой секундой всё тяжелела и тяжелела, не давая ему покоя. — Мне, это... — Тандер растерял все слова. Он не знал, как вежливее и мягче обратиться, да и вообще в принципе можно ли считать эту просьбу вежливой. — Сейчас открывать? Или...

     С подготовкой к празднику, оказывается, он действительно наплошал. Может быть, всё дело было в скрытом поистине великом божестве лени, больше недели нашёптывающему ему, что всю эту подготовку можно отложить и совершить её вместе с гостями. Поэтому пегас и не особо парился.
     — Ёлка есть! — уверяюще закивал погодник, чтобы хотя бы этим подняться в глазах кобылки. — Она на втором этаже, там ведь места больше. И ещё пара причин. Я мигом.
     Здесь у него проснулось стремление к трудолюбию. В основном, чтобы продемонстрировать своё желание отмечать этот праздник с Флаттершай и отнюдь не наплевательское отношение к нему в целом. Взяв упаковку в обнимку, тёмно-серый в полёте метнулся на второй этаж, где поместил её рядом со своим подарком, небрежно зарыв в массу мишуры под искусственным деревом. Если пегаска и собиралась тоже заглянуть в комнату-спальню, то он отбил её желание, тут же вернувшись в гостиную.
     — Не переживай, мы всё успеем! — уверенно заговорил Тандерлэйн, осматривая оставшиеся "голые" места в доме. — Опустошим последнюю коробку, — он кивнул в сторону "хранилища" украшений на диване. — И примемся за еду.
     Он крепко-крепко обнял пегаску, и они продолжили украшать дом вдвоём.

     — Хм... — пегас серьёзно задумался над этим делом. Развешивать стилистические декорации было определённо проще — берёшь первое, что попадалось под копыто, и вешаешь туда, куда первым падает взгляд; а потом подходит добрая, отзывчивая пегаска и исправляет всё, как надо. Сейчас же право выбора было целиком на нём. Он опёрся подбородком на одно из передних копыт и отвёл взгляд куда-то в сторону, будто погружаясь куда-то глубоко-глубоко в дремучие мысли. — Панкейки, кексы, пироги, сэндвичи с икрой, — стал перечислять Тандерлэйн всё, что ел в дни прошлых Согревающих Очагов. Упомянув "икру", тёмно-серый осёкся. В рацион питания Флаттершай другие животные не входили вообще никак и никогда. Значит, даже яйца были под строгим своеобразным запретом, а, следовательно, и икра. Начинать себя поправлять он не стал — многодневный опыт подсказывал погоднику, что при попытке что-то исправить, в последствии исправлять придётся намного больше. Вместо этого он поспешил отвести тему, возвращая взгляд на кобылку. — Но так как нас всего двое, можно остановиться на одном пироге. Вроде, всё есть для него. Ну... — он почесал затылок той же конечностью, на которую ранее опирался головой. — Если тебя это не затруднит, и нет вариантов получше...

     Вот здесь Тандерлэйн совсем не сомневался. На зиму он хорошенько запасся ягодами, но за всю уже прошедшую зиму к своим запасам почти не притрагивался.
     — ...слишком не-ягодным? — предположил пегас, хохотнув. — Да-да, есть. Где-то глубоко в морозилке.
     С этими словами погодник подошёл к хранилищу продуктов, уселся перед ним и окунулся в мир замороженной еды, открыв нижнюю дверцу. Флаттершай даже не знала о существовании ягод здесь да и занята была, так что обязанность поиска тёмно-серый перенял на себя. Большую часть накопленной там пищи и верхние слои составляли сгустки бледных масс различных форм и размеров, вместо аппетита вызывающих отвращение. Уж явно хорошо, что пегаска сюда не полезла! Крылатый уже не помнил что же это такое конкретно, но его посетила мысль, что все эти отложения были погружены сюда специально, чтобы защищать и охранять нечто важное, до чего никогда никто не должен добраться. Для Тандерлэйна же это оставалось слабым поводом, чтобы есть слишком не-ягодный пирог. Раздвинув непонятную субстанцию, слава Селестии, разгруппированной в разные непроницаемые оболочки, пегас нашёл несколько небольших тар различных ягод — конкретно клюквы там, увы, не находилось.
     — Та-ак, я нашёл! Сколько надо? — уточнил грозовой. Получив ответ, тот извлёк несколько тар зубами и аккуратно переместил их к Флаттершай. — Готово! Ну, с моей стороны, по крайней мере.
     Он чмокнул кобылку в щёку и после отдалился за стол (предварительно закрыв морозилку, конечно же), больше не мешая той готовить. На нём оставался только поиск нужных ингредиентов, но новые, кажется, больше не нужны.

     — Поверь, замечательным этот день делает не сам жеребец, а кобылка под его крылом, — он обнял пегаску ещё крепче, постепенно всё больше и больше прижимая её к себе. Продолжил погодник длительным поцелуем, после с трудом оторвавшись от губ Флаттершай. — Как там наш пирог поживает?
     Наверняка подготовка к пиршеству проходила легче, чем приготовление блюда из теста. Для подобных мероприятий у Тандерлэйна имелся целый отдельный стол, за который могло уместиться персон десять или даже больше, если хорошенько потесниться и уплотниться. Пока кобылка занималась готовкой, тёмно-серый вытащил из забытого миром пространства между стенами и шкафами этот раскладной стол и погрузил его в центр комнаты. Далее он занялся менее необходимыми вещами, тем не менее без которых праздничный ужин никто себе представить не может, — постелил скатерть настолько ровно, насколько мог; расставил вилки, бокалы, тарелки; принялся перемещать в гостиную уже приготовленные салаты, периодически мелькая на кухне. Сейчас же всё было уже готово.
     — Итак, уважаемая, прошу к столу! — улыбнулся Тандер, поцеловав гостью ещё раз, уже в щёку. Тот постепенно ослабил объятия и сам отправился к двум подушкам-сиденьям; и ужин начался.

     Эти моменты останутся определённо одними из лучших в жизни Тандерлэйна. Торжественные возгласы перед очередным залпом в духе "За самую лучшую в мире пони!" разбавлялись самым что ни на есть простым общением, прерывались смехом и сглаживались признаниями разного рода. Вой десятков пони, пробивающийся даже сквозь плотно захлопнутые окна, нисколько не задевал погодника. Прикрыв глаза, он слился в продолжительном, сладком поцелуе с самой лучшей на свете пони.
     Восхищение пегаски, вызванное праздничной ёлкой на втором этаже, затмило любые ранее возникшие недовольства. Тёмно-серый показал даже пару несложных фокусов, переливая электрические заряды из одного кристаллика в другой. Ёлка сияла всеми возможными цветами, которые только можно представить; свет собирался в простенькие картины, слившиеся в один фильм, героями которых, очевидно, были Флаттершай и Тандерлэйн. "Кристаллические" гирлянды отображали его мысли, мечты или действительность — называйте это как хотите, — пегасы целовались, обнимали друг друга и просто были до невозможности счастливы.
     Тандер аккуратно повалил кобылку на лопатки, когда они уже успели приютиться у него на кровати. Как и крыша, матрас заменяло облако; обычное такое, белое. Как ни удивительно, оно было полностью сухим, имело форму привычного для кровати параллелепипеда, а плотностью запросто могло посоперничать с матрасом; уступало лишь в жёсткости и количеству выступающих пружин. Погодник обхватил Флаттершай передними копытами, сближаясь с ней всем своим телом. Он до сих пор не мог поверить, что теперь они с ней вместе; принадлежат друг другу и считаются самыми дорогими пони. Флаттершай приятно пахла — аромат розы, свежесть росы, выпадающей по утрам, — Тандерлэйн не стал разбираться; главное, этот запах оставался для него самым приятным. Начиная с грудки, пегас прошёлся рядом поцелуев, которых, скорее, стоило называть "чмоканьем", постепенно добираясь до губ.
     — Ты самое дорогое, что у меня есть, — сделав небольшую паузу перед финальным, произнёс Тандер. Ответить желтопёрая не успела — пегас заткнул её рот завершающим, более длительным поцелуем.

     — Если хочу? — переспросил тёмно-серый, слабо улыбаясь. Флаттершай ютилась в его объятиях; их носы едва ли не касались друг друга. — А ты разве не хочешь?
     Тандерлэйн перекинул взгляд в центр комнаты. Кристаллики на ёлке теперь сияли хаотично, переливаясь из одного в другой. Деревце в комнате оставалось единственным источником света. Возгласы за окном уже прекратились — народ расходился по домам, празднование приближалось к завершению. Свет от гирлянд отражали две симпатические коробочки, выглядывающие из мишуры. Они были далеко; до них ни копытом не дотянешься, ни электромагнитными силами не сдвинешь. Тандер, конечно, мог попытаться, но дело максимум ограничится двумя миллиметрами. Значит, придётся подняться и с использованием физического труда доставить подарки.
     — Без проблем, — ляпнул погодник так, будто каждое слово приносило ему невыносимую боль.
     Перевалившись через самого себя, пегас оказался на полу, в последний момент успев подставить копыта, чтобы не встретиться с полом животом. Вернулся он уже в полёте, с двумя праздничными упаковками в обнимку.
     — Прошу Вас, миледи! — улыбнулся во все зубы Тандерлэйн, протягивая свою серую  коробочку, перемотанную голубой лентой. Доставшуюся ему же крылатый уже развязывал и был готов вот-вот открыть. — Это же можно открыть сидя на кровати, верно?

     Погодник послушно и кивнул и, наконец, вскрыл оболочку, извлекая оттуда шерстяной свитер. Улыбку, постепенно расплывающуюся по его мордахе, остановить было просто невозможно. Нахлынувшая радость отразилась и на ёлке, вспыхнувшей новой волной света. Лучи, исходящие из полупрозрачных камушков, озарили комнату настолько ярко, что стало светло как при обычном освещении. Свет позволил рассмотреть мягкую меховую одежду. Спереди, на тёмно-фиолетовом фоне с редкими вкраплениями белого, будто снег или звёзды на фоне ночного зимнего неба, пространство рассекало полдюжины оленей, которые своими силами продвигали большущие сани, с горой наполненные подарками в разноцветных праздничных коробках.
     — О-о, ну спасибо! — сейчас наиграть недовольство в голосе было ещё сложнее, чем выдавить из себя "Ох, ну, конечно, без проблем, пройду полдома и вернусь назад ради двух каких-то подарочков, приволочённых чисто "для галочки"!". Совсем не правдоподобно, но у Тандерлэйна получилось. — Теперь мне придётся изрядно потрудиться, чтобы схватить очередную инфекцию. — перекинув свитер на одно из передних копыт, тот заключил ими кобылку в крепкие объятия, которые едва ли смягчала подаренная масса шерсти. — Большое, большое тебе спасибо!
     Не успело пролететь и полминуты, как Тандер накинул на подарок и стал ожидать, когда Флаттершай откроет свой; меньший по размерам, но не менее практичный.

     — Ещё как стоило! — без сомнений отрицал тёмно-серый. Может быть, Флаттершай действительно показалось, что ожерелье дорогого стоит и несравнимо с её подарком. Слова вывалились сами. — Мы с Рэйнбоу Дэш решили, что мои дополнительные часы работы тоже будут оплачиваться.
     Кьюти-марка в качестве самой крупной подвески украшения была не последней неожиданностью. Она была выполнена полностью из огранённых самоцветов, принимая и рассеивая даже самые тусклые падающие лучи. Совсем как кристаллики гирлянды. Тандерлэйн не удержался и тоже коснулся обработанного кристалла; тот в свою очередь ответил слабым жёлтым свечением, исходящим из "молнии".
     — Да-да, ещё она светится, — пояснил погодник, решив, что самого свечения для пояснения мало. — Как, скажем, те же гирлянды или тучи, бьющие молниями. — продолжил пегас, отведя взгляд в сторону, к первому примеру. Заметив тревогу во взгляде кобылки (что, в общем-то, неудивительно; бьющие молнии не есть хорошо и очень даже больно, а отрицательный опыт только усугубляет ситуацию), тот поспешил рассказать подробнее. — Но никаких молний не будет! — заверил тот Флаттершай. — Самоцветы очень плохие проводники электричества, поэтому оно даже нагреваться не будет. Но принцип тот же, что и в призыве молнии. Чем ярче эмоции, тем ярче светится ожерелье.
     Далее пегасы просто обменивались радостью и благодарностью, плавно переходящими в обнимания и поцелуи; а дело близилось ко сну. Тандер посчитал, что в свитере спать будет жарковато, потому ближе к уходу в мир сновидений устремился снять подаренную одежду. Конечно, сначала он замешкался — вдруг это будет неприятно Флаттершай? Но та, видимо, оказалась не против.