Один в темноте

1. Имя вашего персонажа:
Ранз ди’Хроон

2. Прозвище персонажа:
Давным давно эквестрийские пони дали ему прозвище Сомбра, которое, в последствии, вытеснило настоящее имя.

3. Раса вашего персонажа:
Ваш ответ.
Нарит – тёмный единорог.
«Ныне считающийся вымершим вид тёмных пони, обитавший некогда в землях, сегодня известных как Центральная Эквестрия. От обычных единорогов отличаются более крепким телосложением и отсутствием ярких и тёплых цветов в окрасе. Независимо от основного окраса, рог их чёрен, у взрослых жеребцов наливается багрянцем. Так же рог изогнут дугой и лишён спирали. Мощные челюсти их оснащены клыками, коими они не гнушались пользоваться в бою. Глаза – способны видеть в кромешной тьме, но чувствительны к солнечному свету.
После основания Эквестрии и объединения народов нариты были частью истреблены, а частью вытеснены со своих земель переселенцами. Уже после воцарения принцесс немногие оставшиеся семьи и кланы либо ассимилировались с основным населением, либо были уничтожены. Вели преимущественно ночной образ жизни, с другими пони на контакт шли редко. Нариты имели врождённые наклонности к тёмным видам волшебства: чернокнижие, некромантия, магия тени, что послужило основной причиной всеобщей к ним ненависти». (с) «История древних времён» Раздел – 6 – «Исчезнувшие нации».

4. Ваш пол:
Жеребец

5. Возраст :
Было 32, когда его старение остановилось. Сейчас чуть больше тысячи лет, львиную долю этого времени провёл в заточении.

6. Внешность (более четырех строк):
Под воздействием проклятья, а так же после тысячелетнего плена во льдах Ранз обратился в тень – одержимую гневом нежить, питающуюся чужим страхом. Однако вспышка Кристального Сердца, положившая конец той памятной битве, мало того, что слегка прочистила единорогу мозги, но и позволила ему отчасти вернуть свой прежний облик. Теперь он, если сконцентрируется, может почти постоянно пребывать в образе вполне живого пони, что позволяет уберечь себя от воздействия смертоносных для Тени солнечных лучей, а собственный разум от окончательного помешательства.
В облике пони Ранз крепко сложенный достаточно высокий, статный жеребец, который хоть и не может похвастать внушительными мышцами, но обладает огромной для единорога силой. Тело его покрыто густой жёсткой и довольно длинной, оттого несколько лохматой, шерстью тёмно-серого цвета. Грива и хвост – угольно чёрные, густые, волос в них волнистый. Грива в спокойном состоянии достигает середины шеи, когда же единорог по той или иной причине теряет концентрацию (испытывая страх, гнев или сильную боль), обретает текучую подвижность и начинает напоминать чёрный дым. Волосы Сомбра привык отбрасывать назад, но без поддержки короны или шлема (и от того, и от другого пришлось отказаться) чёлка периодически падает на глаза, придавая жеребцу раздолбаистый вид.
Морда его выделяется правильными благородными чертами, присущими древним знатным родам. Довольно эмоциональна, правда Сомбра старается не показывать своих чувств или показывать не то, что творится в душе на самом деле. На переносице имеется чёрная стрелка, начинающаяся от кончика носа и теряющаяся под волосами. Как любой нарит, Ранз является обладателем мощных челюстей с впечатляющим набором почти волчьих клыков, которыми сейчас старается не светиться. Глаза его рубинового цвета в моменты потери концентрации или во время сильного колдовства начинают светиться зелёным светом, и приобретают подобие ауры фиолетовой с зеленью. Зрачки на свету сужаются в вертикальные щели, которыми могут похвастать драконы или кошки. Взгляд, пристальный и прямой, зачастую вызывает у собеседников чувство дискомфорта или животного страха, ощущение, что единорог смотрит прямо в душу.
Рог Сомбры длиннее, чем у среднестатистического единорога. Абсолютно гладкий, он загнут лёгкой дугой и заострен. У основания рог чёрный, при приближении к острию наливается багрянцем. Правда сейчас всем этим великолепием полюбоваться не удастся, ибо во время последней битвы Ранз своего рога лишился. Рог надломился у самого основания, и теперь на его месте можно увидеть лишь круглое углубление с едва различимым рельефом слома, отчего жеребца часто принимают за земного пони. Из-за этого недоразумения Сомбра периодически мучается головными болями и практически не может использовать магию, в том числе и телекинез. Сейчас он ограничен способностями тени и некоторыми не требующими участия рога видами колдовства.
Голос его низкий, слегка вибрирующий, но довольно приятный на слух, как мурчание очень крупного кота. Говорит он обычно негромко, вкрадчиво, завораживая слушателя звучанием голоса и словесным узором.
Движения единорога скупые, точные, уверенные. Иногда он может показаться медлительным и даже неповоротливым, но это обманчивое впечатление моментально рассеивается, когда приходит время действовать.
В образе Тени Ранз выглядит как крупное облако чёрного дыма или тумана, в котором иногда можно разглядеть смутные очертания пони с горящими зеленью глазами. Ослабленный Кристальным Сердцем, Сомбра не может разрастаться, занимая собой всё небо, но при желании способен растянуться по земле, заняв приличную площадь или окутать жертву, лишив её возможности двигаться, колдовать и кричать.

7. Ваша кьютимарка и её значение:
Друза из шести разновеликих красно-зелёных кристаллов – появилась вскоре после того, как отец начал обучать юного нарита боевой магии. Некоторые особо сильные заклинания чисто наритского волшебства завязаны на силы земли и проявляются в виде кристаллов. Конкретно то, что подарило Ранзу метку судьбы, было заклинанием магического барьера, в простонародье – щита. Семья единорога тогда находилась в не лучшем положении, и Ранз искренне желал защитить себя, своих близких и свои убеждения, без оглядки на средства и методы, ну и познать все премудрости тёмного волшебства, не без этого. Так или иначе, можно найти несколько значений метки: как один из символов волшебства, в первую очередь – тёмного волшебства; символ магической защиты; или символ принадлежности к народу тёмных единорогов. Сам Сомбра над этим уже давно не задумывается, относясь к рисунку на крупе как к свершившейся данности.

8. Характер и навыки (Не менее шести полных строк):
Ранз очень рано понял, что в этой жизни может рассчитывать только и только на себя. С самого детства судьба раз за разом тыкала его носом в не самые приятные моменты жизни, избавляя от невинных, но таких вредных иллюзий: что друг никогда не бросит и не предаст, что любовь бывает вечной, что твоя правда сильнее чужой клеветы, а самое важное не то, как тебя видят другие, а то, кто ты есть на самом деле. Потому единорог скрытен, эмоции, чувства и мысли надёжно спрятаны за ехидной маской вежливого хамства или надменной лыбой во все клыки. Врождённая целеустремлённость и амбиции не позволили ему тихо сидеть на «своём» месте, а заставляли всеми копытами пробиваться к вожделенной цели. Жизнь постепенно избавляла единорога от морального балласта, как совесть, законы, правила и стереотипы. Ранзу плевать, кто перед ним, пони или алмазный пёс, земной пони или аликорн, принцесса или уборщик – он одинаково оценивает всех и ставит в своём мысленном рейтинге на одинаково низкую ступеньку. Единорогу важно то, что ты из себя представляешь, на что готов пойти ради исполнения мечты или долга.
Вопреки всеобщему мнению Сомбра очень спокойный и терпеливый жеребец, он может долго сносить выходки окружающих, так что создаётся впечатление, будто и не замечает их вовсе, но если уж вышел из себя, то очень долго потом не может достичь душевного равновесия. Никогда не забывает своих обидчиков, равно как и благодетелей, скрупулёзно раздавая «долги» при первой же возможности. В принципе, не любит ходить у кого-то в должниках, предпочитая, чтобы должны были ему. Самостоятелен и ревностно эту самостоятельность оберегает: принять от кого-нибудь помощь? – пожалуй, нет; признать над собой главенство? – да лучше хвост откусить!
Талантлив в области магии и прекрасно об этом своём таланте осведомлён, что является причиной гордыни и даже зазнайства. Хорошо образован, начитан в разных областях и любознателен, книг в своё время было им прочитано немало, и Сомбра не упускает возможности пополнить багаж знаний. Проницателен, хорошо разбирается в пони… и не только в пони. Знает как «подцепить» собеседника, залезть к нему под шкурку, ввести в ступор, расположить к себе или наоборот вызвать бесконтрольный страх и ненависть. Благодаря хорошо подвешенному языку бывает очень убедительным. Одним словом, он довольно умён и при этом старается окружить себя умными соратниками или хотя бы врагами.
Стихийно жесток, в бою, гневе и колдовстве не знает меры, а потому, попав под горячее копыто, сложно остаться в живых, но если вовремя отойти в сторонку и не мешать, скорее всего, останешься целым и невредимым. Предательство, каким бы оно ни было, считает самым страшным преступлением, а потому если не карает таких на месте, то уже никогда не подпустит себе достаточно близко. Упрям настолько, что осёл, по сравнению с ним, может показаться образцом сговорчивости.
Достаточно разумен, чтобы признать своё поражение и не принимать бой с заведомо сильным противником, особенно когда битва уже проиграна. Однако, когда дело касается принципов, скорее сдохнет, чем отступит. Способен быстро соображать в ситуациях, требующих немедленных действий, при том соображать часто в неожиданном направлении. А вообще старается сначала всё обдумать и спланировать, так как поспешные, совершённые на эмоциях, поступки часто приводили его к большим неприятностям.
Честен. Как бы ни сложилась ситуация, Сомбра никогда не врёт и всегда держит слово, но при этом мастерски недоговаривает, а обещание может дать так, чтобы вывернуть его себе на пользу.
За время заточения приобрёл вредную привычку разговаривать сам с собой, зачастую вслух и довольно громко. К счастью для него, это происходит только наедине с собой. Память его, так же пострадавшая из-за тысячелетнего плена и последующего превращения в Тень, часто подкидывает несистематизированные воспоминания, то ли сны, то ли бред, часто в виде галлюцинаций и образов, которые он не всегда может отличить от реальности. Нет, он помнит в общих чертах, что именно совершил и почему, и относится к сему как к свершившемуся факту. Сомбра не делает из своих грехов и поражения трагедии, не ищет искупления или мести, и пока не видит смысла брать реванш. В конце-концов, убийство, предательство или власть без какой-то цели – скучно. Не испытывает жаркой ненависти к Эквестрии или Кристальной Империи, её давно вытеснило снисходительное презрение. К Селестии, испытывает смешанное чувство из ненависти, благодарности и уважения, ценит как хорошего противника и местами мудрого правителя. К Луне же... ну, это отдельная тёмная история.
Как ни странно, но бывший тёмный король боится темноты. Не той, прозрачной, разбавленной лунным и звёздным светом, огоньками светляков, гнилушек и волшебных цветов тьмы ночи. И даже не той, щекочущей глаза, полнящейся звуками бархатной тьмы, наступающей в закрытом даже самом тёмном помещении. Сомбра боится тьмы холодной и пустой, не нарушаемой ни лучиком света, ни малейшим дуновением ветра, ни единым звуком. Тьмы, в котором растворяется тело, переставшее вдруг слушаться, тьмы без начала и конца, окутывающей мысли, гасящей звуки, в которую можно вечно кричать и не слышать собственного голоса.
Почти так же сильно боится одиночества. Нет, он не ищет общения, любви, понимания, просто, если рядом нет хотя бы одного живого существа, пусть даже за стенкой, над головой, через улицу, в груди начинает подниматься удушливая паника.
Третьим и последним страхом его является страх беспомощности. Страх, что однажды он не сможет отстоять последнее, что у него осталось – самого себя, свою свободу, пусть и мнимую, свои убеждения, свою душу. Страх, что однажды не останется другого выбора как склонить голову, выбирая между одинаково паршивыми вариантами.
Ранз прекрасно осознаёт своё, мягко говоря, незавидное положение, а потому пока что больше озабочен вопросами выживания. Сомбра понимает, что рано или поздно попадётся кому-нибудь знающему на глаза, и вот тогда ему станет совсем весело, что придаёт существованию дополнительного азарта. Ну а до того печального момента не собирается предпринимать каких-либо активных действий.

Навыки:Воспитание Ранза с малого возраста было весьма разносторонним. От отца и матери он узнал об истории, быте и культуре своего вымирающего народа. Память его до сих пор хранит множество песен, молитв, сказаний и легенд ушедших в небытие тёмных единорогов. Дорвавшись до книг, Ранз много читал, постоянно наращивая багаж знаний в области теории магии, истории, мифологии, символике, географии и так далее.
Отличный боец. Ранз мастерски владеет холодным оружием, в частности боевой косой, но так же хорошо оперирует полуторным и коротким мечом и щитом, при том последними может сражаться без помощи магии, удерживая клинок в зубах. Но даже без оружия единорог представляет из себя серьёзного противника, в его арсенале есть множество приёмов копытного боя, в котором Ранз не гнушается подлых и неожиданных приёмов.
Помимо собственно боя Сомбра знает, как выжить в дикой природе. Знает, как развести огонь и соорудить навес, знает, какие растения пригодны в пищу, а какие вредны, как добыть воду или поймать мелкого зверя или рыбу. Умеет оказать первую помощь, перевязать рану, вправить кость или вывих, сделать шину и из чего сварить простейшие лекарственные отварчики. Так же знает повадки, особенности и внешний вид очень многих диких животных и монстров, в обилии населявших Эквестрию в его время.
Однако, несмотря на все эти полезные навыки основным талантом единорога является тёмная магия.
Чернокнижие – первая и самая сильная ветвь волшебства, которую Ранз сумел освоить. Он знает множество боевых заклинаний, способных сию секунду подпортить врагу причёску, а так же множество проклятий, которые делают это в недалёком будущем. С помощью заклинания или обряда он может призвать и принудить к сотрудничеству духа, погрузить некоторый участок земли во мрак, убить посевы или отравить воду, да мало ли ещё что. Вот только сейчас он не может использовать ни одно заклятье из богатого чернокнижьего арсенала. По крайней мере, пока у него не отрастёт рог. Исключением являются несколько заклинаний из чисто наритского арсенала, которые можно сотворить, используя собственные копыта и милость земли, а так же некоторые обряды и заговоры, не требующие участия рога. Все эти заклинания сопровождаются появлением кристаллов: чёрных, красных или зелёных, отвечающих, соответственно, за поглощение энергии, защиту и физический урон.
Внушение (гипноз) и вампиризм – способности, которые Сомбра получил из-за длительного контакта с йерью, безликим духом-паразитом (подробнее в биографии) и последующему обращению в Тень. Благодаря этому единорог может внушать своим жертвам те или иные чувства или эмоции (чаще всего это страх или отчаяние) и даже, влиять на их восприятие действительности (галлюцинации, к примеру) и на поступки. Для этого нужен зрительный или физический контакт. Как Тень Сомбра может подпитывать собственные силы за счёт чужого страха, не обязательно внушенного им самим. Единорог может просто выпить чужую эмоцию, может поглотить кошмарный сон или долго «цедить» из жертвы страх, постоянно его подогревая. Те, кого Сомбра выпил, чувствуют себя опустошёнными, уставшими и разбитыми, при длительной обработке могут лишиться жизни от истощения.
Способности Тени – после печальных событий в Кристальной Империи Сомбра наполовину превратился в Тень, нежить, питающуюся чужим страхом, что не сильно-то его радует. Вспышка Кристального Сердца обратила процесс, так что теперь единорог застрял где-то посередине. В облике Тени его магические способности вырастают в несколько раз (практически с нуля, да) просто потому, что Сомбре более не нужно концентрироваться, чтобы удерживать себя в облике пони. В таком дымном состоянии Ранз может внушать ужас до десяти пони единовременно, просачиваться в щели, перемещаться с большей скоростью, чем на копытах и даже немножко летать (тупо потому, что он дым). При некотором везении Сомбра может занять чужое тело и управлять им как марионеткой, но в скором времени будет вынужден его покинуть, две души в одном теле – перебор (данная способность будет использоваться только по договорённости с соигроком). Так же способен на частичную материализацию, так, к примеру, он может опутать врага дымом и не давать ему двигаться или дышать. Помимо того, в облике тени он может использовать некоторые более тонкие заклинания вроде проклятий, блоков и контуров, но на классическую боевую магию не способен. Так же в облике Тени он очень восприимчив к светлой магии, воздействию сильных артефактов (Элементы Гармонии, Кристальное Сердце), а солнечный свет может его убить.

Помимо всего вышеперечисленного Сомбра весьма подкован в других волшебных дисциплинах, таких как магия крови (изучал в Кристальной Империи, но редко применяет на практике) и светлая магия (изучал чисто в теоретическом плане, чтобы знать, с чем связался). Обладает отличной памятью, в частности на визуальную информацию (рисунки, схемы, графики, места, лица), может процитировать книгу, которую прочёл много лет назад, хоть и вряд ли вспомнит автора и название, легко воспроизводит схемы, пентаграммы и символы пусть даже виденные мельком и поначалу непонятные.

9. Биография (Более пяти полных строк):
Родился Ранз в северо-восточной части Эквестрии, неподалёку от места, где в некотором будущем будет возведён город Мейнхеттен. Родители его, Шелзар и Сэа, не планировали поначалу надолго оставаться в том городке, где двум тёмным единорогам были откровенно не рады, но уходить в кишащую хищниками неизвестность с маленьким жеребёнком на копытах не решились. Через какое-то время маленькая семья смогла достичь хоть какого-то взаимопонимания с местными жителями, Шелзар, будучи сильным магом, возвёл вокруг поселения защитный барьер и взял на себя обязанность защищать местных от ночных тварей, коими тогда полнилась молодая Эквестрия, Сэа же ткала на продажу воздушный паучий шёлк, редко показываясь кому-то на глаза. Маленький Ранз рос очень подвижным и непоседливым жеребёнком, со сверстниками не ладил, чему, к сожалению, сами они немало способствовали. Не желая сносить насмешки жеребят-одногодок, быстро снискал славу драчливого и хулиганистого пони, для которого правила не писаны. Дружить с криворогим единорогом родители которого, по слухам, ели жеребят на завтрак, никто не хотел, а тот после появления младшей сестры – Шат – сам перестал желать их дружбы.
Когда жеребёнок достиг девятилетнего возраста, отец начал обучать его всем, что знал сам, магии, бою, выживанию в дикой природе, повадкам и особенностям диких зверей и монстров, травничеству, зельеделию, обрядам. Всё чаще Ранз отправлялся вместе со своим отцом в «патрули», долгие прогулки по лесу, вдоль защитного барьера, во время которых Шелзар показывал сыну всё новые и новые приёмы, помогал осваивать новые заклинания. Так длилось ещё десять лет, пока в Эквестрии не случился на редкость неурожайный год.
То ли пегасы не справлялись со соей работой, то ли что-то ещё, но долгие проливные дожди, от которых гнили и болели посевы сменились затяжной засухой, убившей то, что пережило дождь. Приближалась осень, а того, что удавалось собрать, вряд ли бы хватило, чтобы пережить зиму. Испуганные и озлобившиеся пони долго искали причину своих несчастий, и в конце-концов «нашли» её в живущем на отшибе тёмном семействе, дескать «паучья ведьма», мать Ранза и Шат, наслала на посевы мор. Страх иногда заставляет пони делать страшные вещи, и разъярённая толпа посреди бела дня, справедливо полагая, что в ночи дети тьмы обретают силу, вышла к дому ди’Хроонов, требуя выдать им «ведьму». Шелзар, возмущённый такой дерзостью и глупостью, ответил категорическим отказом и был попросту сметён. Жители городка словно обезумели, вымещая на семье наритов свой копившийся все эти годы страх.
Ранза, не сумевшего защитить ни мать, ни сестру, спас проходящий мимо патруль стражи. Столичные воины разогнали по домам участников «мероприятия», повязали зачинщиков, помогли похоронить убитых и… забрали молодого единорога с собой, поняв, что если оставят его здесь, то нового кровопролития не миновать. По прибытию в столицу Ранза с копыт на копыта сдали капитану ночной стражи Иштару, поручив тому ответственное задание пристроить «молокососа» к делу и проследить, чтобы из него не вырос очередной псих-мститель. Этот пожилой уже фестрал подошёл к заданию (точнее просьбе, попробовали бы они его заставить) ответственно, на протяжении года пичкая Ранза стражнеческим кодексом и совершенствуя его боевые навыки, после чего единорог был зачислен рядовым в один из внешних ночных патрулей.
Годы службы в страже может и не были самыми спокойными в жизни Ранза, но смело могли считаться одними из самых счастливых. Пожалуй, впервые единорог встретил пони, которые не шарахались от его рога и клыков, хоть и не были наритами. Однако в это же время молодой единорог стал делать для себя довольно горькие выводы. Он всё чаще замечал, что даже если пони и «добры по своей натуре», но крайне жестоки к отличающимся от общей массы. И, как ни странно, жестоки они не потому, что правда не любят вот конкретно этого странного пони, всю расу грифонов или всех вообще алмазных псов, а потому, что так положено, что все так делают. Он видел, как пони, которые друг друга терпеть не могут в обычной ситуации, с удивительным единодушием напускаются на кого-то кого они считали чужаком. И с какой радостью все бросались помогать друг дружке, стоило на горизонте появиться какому-нибудь врагу, неважно была ли это дикая химера, гидра или проникший под чужой личиной перевёртыш, и как счастливы они были в этом своём единении. Из этого молодой единорог сделал неутешительный вывод: для счастливой мирной жизни пони нужен враг, которого можно сообща победить, иначе он сами себе его придумают. Тогда Ранз и представить не мог, какую шутку с ним сыграет это наблюдение.
Долго в рядовых Ранз не задержался. Целеустремлённый, старательный и предприимчивый единорог довольно быстро был замечен начальством и, как следствие, продвигался по карьерной лестнице, пока не получил звание капитана, заменив на этом посту своего ушедшего на покой наставника. Выходить в патрули он стал гораздо реже, зато появилось огромное количество бумажной работы и планирования. По долгу службы Ранз периодически появлялся на крупных городских мероприятиях (чаще, правда чисто по работе, чем в качестве приглашённого лица) и общался с пони, наделёнными властью. Там он и получил своё прозвище – Сомбра, Тень, которое очень быстро подхватили все окружающие. Там приобрёл прагматичный и даже циничный взгляд на жизнь, обзавёлся хорошим чувством чёрного юмора и… наконец-то дорвался до книг по магии, получив доступ в магическую библиотеку дворца (тогда тёмная магия ещё не была под жёстким запретом и книги по ней можно было обнаружить даже в открытом доступе).
Приходилось видеться и с принцессами, чаще, конечно, с Луной, которая являлась Ранзу непосредственным начальством, к чему быстро перестал относиться как к какой-то привилегии, работа она с кем угодно работа. И всё было действительно хорошо, если не считать мелких неурядиц, пока однажды не случилась беда.
Сомбра не сможет сказать, когда точно это началось, но как-то он стал замечать, что его сослуживцы, в том числе и старшие по званию, ходят нервные, пришибленные, будто боятся чего, а стоит кому упомянуть имя ночной принцессы, так и вовсе грустнеют. Дошло уже до того, что они откровенно стали избегать встреч с принцессой даже необходимых, предпочитая оказать эту честь кому-нибудь из разряда пониже. Частенько таким «прикрытием» становился и Ранз. И вот тут-то он понял причину странностей – у Луны было очень плохое настроение. Принцесса раздражалась и срывалась по любому мало-мальскому поводу вплоть до копытоприкладства и несложных, к счастью, сглазов, требовала неукоснительного соблюдения этикета и видела неуважение к своей персоне чуть ли не в каждом жесте. Такая перемена в казавшейся раньше разумной и даже мудрой принцессе немало удивила единорога и он, вместо того чтобы забиться в уголок и ходить по струнке, попытался хоть что-то понять. Несколько раз схлопотал по рогу, в том числе и магией, и очень скоро уяснил, что лезть с расспросами или спорить опасно для здоровья, а потому сменил тактику. Единорог сам вызывался подменить кого-нибудь при встрече с принцессой, вызывая огонь на себя, был неукоснительно вежлив и осторожен в словах, умудряясь где тонко, без лизоблюдства, польстить, а где «покорно» промолчать, а сам тем временем наблюдал – за поведением, за маломальскими изменениями во внешности и жестах, а главное, за аурой.
Результат ему очень не понравился. Такие резкие изменения в характере, если верить тоннам проштудированных книг, могли быть следствием отсроченного проклятья или одержимости. Конечно, это были только предположения, а у принцессы могла оказаться просто затяжная хандра, но рисковать как-то не хотелось. Ранз сумел добиться аудиенции у принцессы Селестии, и рассказал ей о своих, да и не только своих (слухи уже поползли) опасениях. Та его внимательно выслушала, поблагодарила за беспокойство и очень вежливо, по-дружески, посоветовала не искать демонов там, где их быть не может в принципе. Своими словами, сказанными по-доброму, но с каким-то, как ему показалось, снисхождением, Селестия задела самое болезненное место в душе Сомбры – самолюбие. Выходя от Солнцеликой, единорог буквально кипел от злости. Как она может быть настолько слепой? Как может не замечать таких изменений? Они же сёстры в конце-концов!
Собственная обида, долг стражника и чисто наритское воспитание данное отцом (тёмные единороги во времена их расцвета поклонялись лунному божеству) сыграли злую шутку – Ранз решил сам снять проклятие с Наместницы Ночи, а в его существовании он уже не сомневался. Из многочисленных книг он знал, что подобного рода одержимости могут быть сняты с помощью нескольких артефактов. Одним из них были Элементы Гармонии, к которым его бы точно не подпустили, а другим Кристальное сердце из одноимённой империи далеко на севере. Казалось бы, нет ничего глупее, чем идти за тридевять земель за неведомым артефактом, на который так же вряд ли дадут даже посмотреть! Но в том, что Луна делала и говорила начали мелькать откровенно пугающие моменты, так что Ранз с небольшой группой товарищей решился на поход.
В одну из ночей к отряду привязалась йерь, безликая сущность из тонких миров, питающаяся чужими эмоциями. Из всего отряда она выбрала того, чей гнев и обида пылали сильнее всего, а прошлое до сих пор не давало покоя, и присосалась к его душе, многократно усиливая эти эмоции. Разумеется, этим кем-то оказался Ранз. За время пути в его сердце ожили все страхи и обиды прошлого, вся ненависть, которую единорог скрывал на задворках души, вся горечь многих поколений угасающего народа, вынужденного покориться чужакам, так что к концу путешествия Ранз уже был, мягко говоря, на взводе. Прикинувшись вестником от принцесс Эквестрии (ко всему необходимому для подделки документов и печатей у Ранза доступ был), единорог добился встречи с правительницей империи и имел с ней долгий разговор.
Память коварно скрыла, что же такое ответила ему кристальная владычица, но Ранз пришёл в себя, склонившись над её бездыханным телом. И в тот самый момент он с убийственной чёткостью понял, что, эту «милую шалость» ему точно никогда не простят, а значит уже нет смысла отступать. Накрыв весь дворец заклинанием страха, которое выпило почти все его силы, Ранз добрался до Кристального Сердца и обратил его силу против самих же защитников империи, присоединив к своей. С этого момента из истории пропал капитан Ранз ди’Хроон, отныне его звали Король Сомбра.
Годы ушли на то, чтобы установить в империи свой порядок, жестокий и беспощадный. Из ниоткуда появлялись соратники, предавшие страну ради исполнения каких-то своих тёмных желаний, которые служили Сомбре потому что боялись, и потому, что хотели власти. А сам он мстил, жестоко и беспощадно воплощая в реальность свою старую детскую мечту – сотворить с ними всеми то же, что они сделали с ним, с его семьёй и народом, но уже не понимал даже этого, получая болезненное удовольствие от самого процесса… и от растущей с каждым днём мощи.
Ничего не длится вечно и произошло то, чего Сомбра в глубине души давно ждал, его свергли и, свергнув, заточили на долгие века во льдах. Правда павший король умудрился утянуть за собой и своё бывшее царство... или не он сам, а нечто тому сопутствующее. История об этом умалчивает.
Тысячу лет прошли как один бесконечный кошмарный сон. Всё это время, по крайней мере, первые лет двести-триста, Сомбра прекрасно осознавал себя в этой ледяной темнице, где, казалось, не было ни дня, ни ночи, ни неба, ни тверди, ни даже времени. За эти годы он окончательно сросся с йерью, так и не отцепившейся от единорога, и превратился в Тень, вечно голодное создание. Когда же замки его тюрьмы пали, не единорог вырвался на свободу, а озлобленный голодный монстр, которого смогла победить только сила Кристального Сердца. Вспышка артефакта лишила Сомбру большей части его сил, и рога, но прочистила мысли и, главное, убила йерь, остатки которой теперь полностью слилась с душой единорога, вернув ему контроль над собственными эмоциями.
Собрав себя буквально по кусочкам, Сомбра бросил более ненужную ему корону и доспехи там же, где пришёл в себя, и пошёл прочь от Империи. За пределами Кристальной Империи очень мало кто знает, как выглядит Чёрный Король, так что он мог почти безбоязненно входить в города и не бояться встреч с пони, тем более, что некоторые не особо внимательные даже не видели в нём единорога. Очень кстати всплыло в памяти его старое имя – Ранз, которым бывший король и пользуется.
Он не вынашивает планов мести, пока не видит в этом смысла, да и не имеет сил, не ищет искупления – это глупо, он просто копит силы, наслаждаясь видимо последними месяцами своей жизни. Ведь рано или поздно кто-нибудь признает в нём лишившегося силы врага, и тогда… О, вот тогда-то и начнётся самое интересное. Ведь пони так нужен враг для того, чтобы понять своё счастье.

10. Пробный пост (Не менее восьмисот символов):
Сознание медленно собиралось по кускам, как ваза, разбитая неосторожным жеребёнком. Сначала пришёл холод, запустил свои длинные гибкие когти под шкуру, потянулся к медленно отсчитывающему секунды сердцу. Сердце… оно медленно и ровно билось, и в такт ему вздымалась грудная клетка, воздух вырывался изо рта, растапливая колючие снежинки, цепляющиеся за шерсть острыми гранями. Искрой в кромешной тьме мелькнула мысль. Он жив. Он дышит. У него бьётся сердце. И вместе с осознанием пришла боль, расколовшая череп, мучительная и тягучая, пробившаяся даже сквозь дурманное счастливое забытье, похожее на смерть. Темнота перед глазами поплыла, став прозрачной дымкой, испещрённой множеством белых мух-снежинок.
Жеребец пошевелился, пытаясь встать, но снова беспомощно повалился в сугроб, зарывшись мордой в колючий, спрессованный метелями снег.
- Я… помню, кто я такой… - уже немало, в его состоянии немудрено и собственное имя забыть. – Я Сомбра, король Кристальной Империи… Глупо звучит. Как дурацкая мечта того самого жеребёнка с вазой. Пока мама не позвала обедать, он может быть хоть королём Эквестрии, но, всё же… Империями правят императоры… Тем не менее… Король Сомбра. Звучит…
Он, превозмогая боль, поднял голову, силясь хоть что-то разглядеть в снежной круговерти. Ветер трепал гриву, вплетая в спутанные чёрные пряди серебряные нити снежинок, стальной обруч холодил виски и лоб, притупляя боль, и казалось, что без этого обруча голова должна просто развалиться на части. Туман в глазах медленно рассеялся, и далеко впереди, отчётливо видимый на фоне тёмного снежного неба он разглядел сияющий силуэт города, похожего на переливающуюся радугой алмазную друзу, некогда прекрасное место, куда, он отчего-то это ясно понимал, идти нельзя. Медленно, один за другим, всплывали в памяти образы, лица имена, смутные и неясные мотивы, обрывки чувств.
- И, всё-таки, я забыл своё имя, - жеребец опустил голову и с жадностью принялся есть снег, надеясь таким образом утолить проснувшуюся жажду. – Меня убили, я точно это помню. Но я всё-таки жив. Какая жалость!
На снег перед самым носом яркой клюквой упала капля крови. Потом ещё две, и ещё. В растерянности, он коснулся лба, но вместо гладкой поверхности изогнутого рога ощутил непривычную пустоту и новую вспышку боли, вызванную прикосновением. Неловко стянув корону, жеребец коснулся того места, где совсем недавно был его рог, и ощутил там лишь лёгкое углубление.
- Заррраза! – рык перешёл в надсадный кашель.
- Нет, надо отсюда убираться. Куда? Куда-нибудь. Выжить после такой битвы, чтобы умереть в сугробе – нет участи глупее.
- Встать! – снег набился в рот, в нос и за шиворот, стальные накладки обжигают копыта холодом.
- Долой их! Встать! – копыта не слушаются, то разъезжаются, то пытаются заплестись витиеватой косичкой, сброшенный нагрудник поблёскивает рядом, постепенно покрываясь иголочками снега. – Я должен наконец встряхнуться и встать!
Первые шаги дались с трудом, через боль, первые десять минут хода казались пыткой, но чем дальше, тем скорее жизнь возвращалась в замёрзшее тело, а вместе с ней возвращались и воспоминания. Последнее, что он помнил – падающее прямо ему на голову Кристальное Сердце (и кому в голову взбрело швыряться артефактами) и… яркая вспышка света. При том, ни как он оказался на острие чёрного кристалла, ни что было после вспышки память говорить отказывалась. Ну и Дискорд с ней! Главное, он жив, и он вспомнил, своё имя – Ранз Тень, Сомбра. Неплохо.
Ранз не знал, куда идёт, главное, что подальше от Империи, где слишком много пони видят его клыкастую морду в самых страшных кошмарах, подальше от слепящего света Селестии и её стражи. Они всё равно когда-нибудь встретятся, и тогда смело можно будет поставить точку в истории Чёрного Короля, но пока… пока он ещё не откажется пожить немного.
- Посмотрим, как хорошо меня помнят в самой Эквестрии. Сколько же лет я спал, интересно?
Далеко позади медленно скрывалась под снегом брошенная корона, брошенная без сожаления, как простой мусор. Ведь Король Сомбра лишился своего трона.