Шэдоу болтал. Нет, это не то слово - он ТРЫНДЕЛ без остановки, моментально вытеснив из атмосферы не только все остальные звуки, но и мысли из головы. Впрочем, за это Ранз ему был почти благодарен. Усталость нескольких последних суток, умноженная на вымотанность ученика, навалилась единым тяжелым комом, мешая не то что действовать - даже размышлять, планировать, даже надеяться.
- Громкие слова, Шэдоу, - хмыкнул Сомбра в спину жеребчику. - Мы слишком мелкие фигурки, чтобы даже думать о таких вещах, даже Селестия не может определить предназначения... даже своего, что уж про чужое говорить. И тебе не стоит.
Он встал. Ноги слегка подкашивались от усталости, голода и неожиданного магического перенапряжения. После столь долгого воздержания от колдовства даже несколько заклинаний вызывали мерзкую тошноту и головокружение... впрочем это с лихвой компенсировалось пьянящим чувством наполненности эфиром.
За ночь нужно было успеть сделать массу дел, в частности поколдовать над слизнячками, с которыми снова начал нянчиться Джек.
- Хей, сэр, - некромаг, почувствовав направленный на него взгляд, поднял голову от ящика с Эквиной. - А вы знали, что Эквина любит хлебушек? Я вот тоже не знал, - он улыбнулся. - Вы б тоже поели чего, а то на ногах едва стоите.
Ранз, коротко кивнув, выдернул из корзинки со снедью что-то очень похожее на пирог, который практически сразу, даже не почувствовав вкуса, проглотил. Есть захотелось еще больше, так же как и спать - сложно было понять, чего из этого больше. Тем временем, вернулся Шэдоу с аптечкой и уже перевязанным копытом. Его болтовня, доселе приглушенная стенами ванной комнаты, снова наполнила сонную тишину, отвлекая от планов на завтра и прочих мыслей.
- Благодарю, - Ранз только сейчас осознал, что до сих пор не озаботился перевязкой раны. Кровь конечно уже почти остановилась, не так уж серьезен был порез, однако внезапная забота серого была весьма кстати. - Ложился бы ты спать, - хмыкнул нарит, наблюдая как юноша, замолчав, замер на месте. Единорога ощутимо покачивало, и стоило Ранзу озвучить свое предложение, как Шэд просто лег на пол и тут же отключился. - М-да... ну ведь не так вот сразу же!
Чернокнижник, стараясь не обращать внимания на тихое хихиканье Джека, поднял бесчувственное тело своего новоявленного ученика и, негромко ворча про бестолковых адептов, не умеющих рассчитывать силы, перенес жеребца на кровать, накрыл одеялом и.... ему самому хватило сил только на то, чтобы добраться до соседней койки.
Как бы сильно он не устал накануне, как бы страшно не хотелось проспать до вечера, а то и больше, Ранз проснулся всего через час после рассвета. Несколько томительных минут он лежал без движения, пытаясь осознать, что же заставило его проснуться - резко, как от толчка. Где-то скрипнула и хлопнула дверь, а по коридору зачастили осторожные, но от того не менее отчетливые шаги кобылы-горничной, совершающей утренний обход. Ясно... Нарит невольно вздохнул с облегчением. Инстинкт хищника в кои-то веки сработал вхолостую, среагировав на незнакомую походку.
Самое бы время снова закрыть глаза и доспать недоспанное, но как всегда в подобных ситуациях сон, вильнув дымным хвостиком, исчез где-то за окном, в которое пробивался неверный пока, искаженный магическим куполом солнечный свет. Сомбра выбрался из-под одеяла и, наскоро приведши себя в порядок, принялся затирать оставшуюся после вчерашнего обряда пентаграмму. Нельзя сказать, что ему было дело до тех, кто потом стал бы отмывать напитанный магией уголь с пола, как и на конспирацию - судя по последним событиям, в этом чертовом городе каждый день происходит столько всего, что парочка чернокнижьих обрядов, а то и локальное восстание зомби, останутся незамеченными. Просто, пока Джек и Шэдоу спят, нарит собирался немного повозиться с Эквиной, чья слизняковая форма хоть и была милой донельзя, но не приносила ни капли пользы... и в принципе стоило бы хотя бы сказать кобыле спасибо за помощь.
Только что вымытый и осушенный заклинанием пол вновь расчертили меловые линии. Шесть лучей звезды, руны, знаки, свечи - Ранз экспериментировал, на ходу составляя такой обряд, который мог бы придать поняхе истинное обличье. Разумеется, чернокнижник не знал, какое именно заклинание использовал Дискорд (если это вообще было заклинание), так что приходилось соображать на ходу.
Природа заклинания - несомненно хаос, против которого может быть эффективной концепция порядка. И вот в рисунке один за другим появляются символы четырех основных стихий, связанных символами света и тьмы. Дискорд изменил форму Эквины... внешность, размер, даже биологический вид. Очень сложный процесс. Вероятно здесь помогло бы давешнее заклятье возврата к образцу, однако у Ранза не было ни точной схемы, ни, тем более, крови изначальной поняхи, так что придется взять лишь саму матрицу - принцип если угодно. Однако без привязки к крови, как добиться того чтобы Эквина приняла свой старый облик, а не стала еще одной слизеобразной химерой, вроде искаженного зайчика? Время... вероятно можно завязать заклинание на временную линию конкретной пони, отмотав ее время назад. Из пушки по воробьям, конечно, однако прошло всего ничего, не более суток с момента трансформации, так то может сработать. Даже не придется черпать силу из крови, а то второй подряд кровавый обряд в одном месте наверняка заметят местные колдуны. Он и так сильно рискует, оставаясь здесь.
Вот, последний символ занял свое место, а два умильно переплетшихся слизнячка уложены в самый центр рисунка. Ранз в последний раз оглядел свое творение на предмет ошибок, попутно выскивая в памяти подходящее по смыслу воззвание. Что ж, заклятье было завязано на махинации со временем и порядком, а значит и обращаться нужно к беспощадному временному потоку и... тому, кто отсчитывает наши мгновения. В начали всплывать нужные слова:
- Тик-так, тик-так… Это поступь старухи с косой. «Один оборот – она у ворот. Еще полчаса – у двери коса». - заурчал в сонной тишине глубокий баритон нарита, пробуждая к жизни витиеватые рисунки магических символов. - Скрипит пружина, ведь она конец имеет свой. Когда закончиться завод, лежать нам под землей. - вместе со зловещими стихами, набирающими силу по мере их прочтения, замерцали призрачным светом стройные линии звезды, поднялись над полом сияющие мрачной радугой знаки стихий. - Пока ж сияет механизм, и жизнь толкает шестеренок ход, Мы стрелки можем подтолкнуть - назад или вперед.
Эфир тек через колдуна, наполняя рисунок силой, запуская сложную цепочку взаимодействий, обращающий время вспять для маленького розового существа, что трепыхалось в его центре. Свечение усиливалось с каждой секундой, с каждым произнесенным словом, и уже нельзя было разглядеть - кто находится в центре рисунка, неведомый природе слизняк или пони.
Ранз уже ничего не говорил - только поддерживал процесс, не давая заклинанию оборваться. В ушах начинало звенеть, каждый час Эквины, пусть и отмотанный с огромной скоростью, стоил нариту огромных усилий. Долго он так явно не продержится, еще минут пять, максимум десять... и просто упадет в изнеможении. Однако ждать так долго Сомбра и не собирался. Эквине хватит двадцати четырех часов - это минуты три поддержания потока. Если ничего не произойдет к тому моменту, Ранз оборвет обряд.
