Клевер шла через дворцовую площадь к фонтану. Звуки битвы, пару мгновений на пронзавшие улицу, стихли вместе с последними криками агонии заговорщиков - остался лишь вой метели, спешащей скрыть чистым покрывалом снега окровавленную мостовую. Остававшиеся на ногах стражники собирали тела поверженных посреди площади.
- Миледи, стойте - там небезопасно. - крикнул ей вдогонку один из стражей.
Клевер обернулась и посмотрела на него чуть улыбаясь.
- Не беспокойтесь обо мне, юный Сэр. Я вполне могу о себе позаботиться.
Единорожка подошла к лежащему в фонтане телу и ткнула в него копытом. Промокшая шерсть неудавшегося пророка уже успела покрыться отвратительной красноватой ледяной коркой, а глаза его последним взглядом устремились в серое небо еще не родившейся Эквестрии. Клевер довольно ухмыльнулась и, небрежно пролевитировав бездыханное тело единорога, с силой швырнула его в общую кучу.
***
Пытаясь избежать нового обвала сиреневая единорожка стояла в сторонке и монотонно читала заклинание, поддерживающее зыбкие своды входа в подземелье. Из разобранного завала начали осторожно появляться запертые в подвале стражи, с непониманием происходящего взирающие на освободившую их заговорщицу.
Доктор посмотрел на Зонтарию - вид у нее был неважный: поддержание заклинания отнимало у нее много сил.
- Быстрее. Быстрее! - закричал Доктор в тоннель медленно выходящим оттуда стражам. - Помогите же ей кто-нибудь! Чего вы встали как истуканы?!
Единороги встрепенулись и начали в унисон с Зонтан читать заклинание поддержки.
Спустя несколько минут поток единорогов, выходящих из подземелья прекратился.
- Есть еще кто-нибудь там? - спросил Доктор у последнего выходящего. - Всех заключенных вывели?
Единорог утвердительно кивнул.
Доктор подошел к Зонтарии и чуть слышно сказал ей:
- Нам пора уходить, пока мы окончательно все не испортили тут.

Жеребец и его спутница поднимались по дороге, ведущей на вершину горы. Милостиво предоставленная им теплая одежда с трудом спасала от пронизывающего до костей ледяного ветра, но идти было все труднее - копыта их утопали в сугробах, наметенных неожиданно свалившейся на голову местных жителей бурей. Преодолев последний подъем, путники вышли на небольшую площадку с полуразрушенным входом в храм.
Доктор обернулся, бросая последний взгляд на умирающий мир.
Все шло ровно так как и должно было идти: междоусобные распри стали неявным источником всех бед, свалившихся на голову маленького славного народа. Как и следовало ожидать, Платинум жестоко покарала заговорщиков, наполнив многие семьи безутешным горем и ненавистью. Единороги украдкой бросали осуждающие взгляды, но уже никто не посмел сказать, что Принцесса не достойна своей власти - слишком много крови было пролито в напрасной попытке все изменить. Охваченный отчаянием мир долины медленно засыпало снегом: бесконечные ледяные бури погубили урожай, и сообщество земных пони не раздумывая увеличили цены на продовольствие; пегасы, безуспешно пытающиеся исправить погоду, отчаянно тратили свои силы и требовали больше еды, справедливо обвиняя земных пони в жадности, в конечном итоге, не желая платить тройную цену, они начали забирать еду силой. Мир Долины погрузился в раздор. Последняя попытка все изменить, собрав общее представительство трех рас, окончилась плачевно и, не находя иного выхода, пони начали исход. Малые группы пегасов, единорогов и земных пони покидали долину, преследуемые лютыми ветрами начавшейся бесконечной зимы.
Доктор приобнял фиолетовую единорожку и сказал:
- Нам пора, Зонтан. Тут мы ничего не сможем изменить.
Из зияющей темнотой распахнутой пасти входа в храм раздался жалобный рев саламандры.

Отредактировано Doctor (2015-05-29 15:41:04)

Доктор улыбнулся, пожал плечами и проследовал за Зонтарией в храм.
- Что значит теперь, единорожка? - на морде Доктора застыло тревожное недоумение. - Что еще ты сделала с моей гусеницей?
Темные коридоры вывели их в знакомый тупик, где располагалось гнездо, устроенное саламандрой. В свете направленного фонаря показался силуэт седого пони, лежавшего, уперевшись в огромный бок саламандры. Раздраженный светом фонаря пони вскочил, схватил вилы и направил их на путников.
- Убирайтесь прочь, мародеры! - закричал он.- Я не позволю вам ее съесть!
- Успокойся, старик. - сказал спокойно Доктор, подходя ближе. - Мы поможем вам.
Седой пони недоверчиво посмотрел на незваных гостей и, дернувшись упер вилы в грудную клетку подошедшего к нему жеребца.
- Еще один шаг и я проткну Вас, мистер.
Доктор посмотрел на саламандру. Вид у нее был истощенный - ящерица уже давно доела последние запасы сена и теперь лежала обессилевшая. Доктор спокойно отвел уткнувшиеся в него вилы и, подойдя к саламандре, погладил копытом ее нос. Старый фанатик бессильно опустил на пол свое оружие, подошел к стене и сел, в отчаянии закрыв свою морду копытами.
- Ну и что нам с ними теперь делать? - улыбнувшись спросил Доктор свою спутницу.

Старик убрал копыта от лица, вздрогнул и посмотрел на Зонтарию.
- Да, но куда? - с отчаянием спросил он.- Ящерица не переживет путешествия сквозь снег, она и так слишком ослабла.
Он встал, нервно сделал небольшой круг, подошел к саламандре, наклонился к ее морде и уставился в ее большие сонные глаза. Саламандра с понимающим видом уставилась в ответ на него.
- Это последняя из своего рода - фанатики перебили их всех из-за своего глупого пророчества. Мы с Барни нашли последнюю и помогали ей как могли, однако теперь, с наступлением зимы, нам и самим-то есть нечего. Вы правда сможете ей помочь? - спросил он, посмотрев умоляющим взглядом на Доктора.
Жеребец утвердительно кивнул и сделал знак идти за ним. Старик облегченно вздохнул и повел саламандру вслед за Доктором. Ящерица никуда не хотела идти без своих яиц, и старик подхватил их, пробормотав:
- Всё равно они, скорее всего, пусты.
Доктор улыбнулся: он-то прекрасно слышал слаженное сердцебиение спящих под скорлупой малышей.
Вскоре они уже были в комнате с письменами на стенах. Посреди нее на том же месте стояла ТАРДИС, терпеливо ожидая их возвращения. Доктор подошёл к ней и торжествующе показал на дверь обоими копытами.
- Та-дамм!! Вот он, наш путь к спасению.
- Перевезти её в этом ящике? - недоверчиво спросил старик, смерив Доктора, ТАРДИС и саламандру недоуменными взглядами, - Да она даже не поместится в двери. Если дурацкая коробка - это ваш идинственный план...
Доктор нахмурился. Он ужасно не любил, когда кто-то оскорбляет ТАРДИС, и, хотя его изначальный план был совсем иным, Доктор посмотрел на единорожку и не задумываясь выпалил:
- Я всё же думаю, что у нас получится. Конечно, ей придётся немного выдохнуть на входе, но ведь это как с кошками, если голова прошла, то и остальное пролезет.
На этот раз на него с недоумением покосились все, включая саламандру.

Доктор шумно выдохнул и вытер пот со лба. Огромная саламандра, чудом протиснувшаяся в явно не подходивший ей по размеру проход занимала почти все пространство рубки и жалобно смотрела на старика, умостив свою задницу прямо на контрольную панель.
- Зачем тебе моя гусеница? - задыхаясь от усталости спросил он, обращаясь к единорожке. - Ты хочешь ее скормить этой ящерице?
Держащий в копытах яйца ящерицы старик недоверчиво оглянулся по сторонам:
- Внутри она гораздо больше чем снаружи. - хмуро сказал он. - Похоже на единорожью магию.
- Нет, нет, что Вы, тут просто лаз в нижние этажи подземелья!
- Что-то я ничего тут раньше не видел! - строго сказал пони, но по его тону чувствовалось, что он очень хочет поверить в эту версию. В конце концов, уход за животным отнимал у него очень много времени и такой драгоценной в нынешние времена еды. Он уже хотел воссоединиться со своей семьей, но не мог оставить ящерицу незнакомцам.
- Вам пора! - заявил Доктор, забрал у того яйца и, вытолкнув деда за дверь, закрыл будку.
Доктор облегченно вздохнул и посмотрел на ящерицу: почувствовав его взгляд ящерица дернула хвостом и смахнула, разбивая вдребезги, панель его нового сканера. Морда Доктора стала печальна.
- Дорогая, может ты уже уменьшишь ее, ну вот как ту гусеницу? - спросил он, повернувшись к Зонтарии.