Рыцарь позади кричал что-то угрожающее, что наверное должно было вселить ужас в сердце преследуемого и подбодрить союзников, но бездарно затерялось в громовом перестуке копыт, в бешеном ритме сердца, в ровном шуме дождевых капель по мостовой, плеске сточных вод и хоровом вое несущихся по пятам "демонов". Город диктовал свои правила, куда более жесткие и непредсказуемые чем любой лес. Ни в одной, даже самой глухой чаще ты не наткнешься на на залежи краденого вина, не сможешь с гиканьем пробежаться по конькам крыш, рискуя переломать себе ноги, если хоть одна черепица поедет под копытом и... не упрешься во внезапно выросшую на пути стену.
Ранз, резко застыв, взвился на дыбы, будто пытаясь взмыть в хмурое ночное небо... и тут же тяжело опустился на все четыре копыта, придавленный к земле обрушившимся на плечи каскадом образов. ПО спине, бокам, шее потекли, заструились холодные ниточки-предчувствия, зашелестели в ушах неразличимые голоса, нашептывали, влекли, звали, приказывали. И среди них особенно пугающе и четко звучал один - его собственный:
- Пища! Глупый пони, он думает, что поймал меня. Мрак поглотит его душу! Его дух утолит мой голод.
Ранз зажмурился, до боли стискивая зубы, и с силой несколько раз тряхнул головой, отгоняя наваждение.
Я - Ранз Ди'Хроон, сын Шэлзара и Сэа... последний из дома Хроон-Нар. Место! Ваши голоса не имеют надо мной власти! Исчезните все!
- Не понимаю, - голос звучит глухо, но отчетливо и спокойно. Нарит, так и не открыв глаза, поднял голову к небу, подставляя морду под холодные струи дождя, которые отгоняли пьянящий теневой морок лучше любого заклинания. - Неужели вам, светлые, было недостаточно крови в эти дни?
Он наконец открыл глаза и развернулся - единым текучим движением, свойственным более хищным зверям, готовый как к атаке, так и к блокировке. Сложно описать, каких усилий чернокнижнику стоило сохранить спокойное выражение морды, и абсолютно нормальный вид глаз, однако когда Сомбра посмотрел на преследователя, вид у него был совсем не инфернальный - мокрый серый пони, в заляпанной уличной грязью кожаной куртке, отросшая до неприличия грива облепила шею, несколько мокрых прядок налипли на морду.
Попытка начать переговоры была моментально прервана появлением еще двух совершенно неожиданных участников погони. Тени за спиной белого стража зашевелились, обретая форму и плоть, и вот вперед движутся две совершенно одинаковые фигуры с багряными глазницами, и голос, звучащий откуда-то из темноты их глоток, пытается убедить, что пути больше нет.
Ранз прищурился, огорошенно вглядываясь в теневую матрицу, явившейся сюда нечисти и... да, ему определенно не показалось - едва различимый за теневой завесой проблеск живой пока еще души. Души мага, которому хватило ума сотворить заклинания, но не хватило умения его контролировать. Результат был очевиден - пришедшая на зов тень, обрела через заклинание плоть и форму, а заодно и пищу, которая пока еще сама не знает о своей участи.
- Эт...придурок! - в сердцах высказал Ранз и скакнул вперед.
Шаг... глаза вспыхивают ядовитой зеленью, в ореоле виолетового дыма, грива и хвост теряют плотность и тянутся следом как дымные щупальца. Шаг... тело чернеет, стираются черты лица, фактура шерсти, крутка, потеряв опору, простой тряпкой шлепается в грязь. Рывок - и бесформенная, бесплотная дымная тень, в которой можно разве что угадать силуэт черного пони с сияющими зеленью глазами, стремительно несется к правому теневому силуэту, где видела проблеск чужой жизни. Схватить, впиться зубами в податливую теневую плоть, разодрать черный нематериальный кокон, вырвать на свет живую, трепещущую и такую желанную живую душу... даже вместе с телом - надо же! Хорошая добыча для бесплотной сущности, сытная, сильная, в которую Ранз вцепился клыками и с грозным рыком потянул "в жизнь", отбирая у пока более слабой, чем он сам сущности.