Повелитель Ночи
- Мир ночью меняется – раздался голос в темноте, - и в этой перемене кроется великое таинство. Сколько черных дум приходит на ум с наступлением сумерек? Сколь часто фантомы прошлого осаждают разум, едва солнце зайдет за горизонт? Что слышится и видится в темноте, когда свет уходит в свои чертоги? Несоизмеримо многое – и непостижимо загадочное. Неисчислимы загадки темного времени суток. Ночь – наследник того мрака, что пребывал в пустоте задолго до самой первой искры света. Ночь – это как маленькая смерть, когда жизнь останавливается и всё утихает, и остаются только мрак и тишина. И холод, вплоть до самого рассвета. Порою, тайны неизведанного доступны для соприкосновения с ними лишь во тьме. Вот почему этой ночью мы вышли на охоту. Вот почему я спустил свору гончих. И вот почему когти рвутся в бой. Один из самых больших секретов ночи затаился у нас под носом. Запомните эту ночь, братья мои. Сегодня тайны мрака раскроются перед нами как никогда широко. Ночь зовёт. Его время вышло. Она больше не принадлежит им. Теперь мы – истинные повелители ночи. Вперёд, мои братья. Да станет же охотник жертвой.
Говорившему не ответили. В темноте лишь послышался одобрительный гомон нескольких голосов и лязг металла, а затем – топот копыт и шуршание крыльев. Передовые взводы клана, именуемые когтями – рванули вперёд. Там, в авангарде, свою добычу уже настигали гончие.
Маркус взобрался на одну из рухнувших башен древней крепости, по которой шныряли его воины. Луна вышла из-за туч, и мрак рассеялся, являя подлунному царству старые как мир руины на творцом забытой земле. Новоиспеченный глава клана прибыл в этот дальний край с одной целью. Сарозиец кутался в свою роскошную красную мантию с длинным воротом, выдыхая облачка пара. Ночка выдалась действительно прохладная. Его длинные нетопыриные крылья мёрзли, не желая поднимать его в воздух надолго. Так Маркус и добрался до этой башни, с превеликой неохотой скользя по ночному воздуху. Это была самая высокая точка в округе. Отсюда лидер клана следил за своими подопечными, глядя, как проходит охота. Охота и была его целью, занесшей радикального борца с нечистью столь далеко от дома.
- Мой повелитель, - обратился к Маркусу робкий голос одного из советников, - первый коготь нашел его. Гончие были уже истерзаны. Зверь забит в угол, все наши когти подтягиваются туда, чтобы вонзится в нечистого.
Голос советника дрожал, когда тот упомянул о гончих и некоем звере. При мысли об этом Маркус невольно ухмыльнулся. Глупо было полагать, что свора состояла из обычных четвероногих друзей. Результат недавних нечестивых экспериментов нового главы показал свою пугающую эффективность, но не многие из воителей клана готовы были сражаться бок о бок с этими тварями. И конечно же, самый именитый род охотников на нечисть никогда бы не стал гоняться по свету за простой, пускай и опасной, хищной зверушкой.
Могучий воитель расправил свои крылья, и под мантией заблестела сталь его серебристого доспеха, богата разукрашенная лунными рунами. Маркус сдержанно улыбнулся. Он всё прекрасно видел с этой точки обзора: как не ведающие страха гончие бегут по мёртвым залам замка, загоняя в угол неведомого хищника; как охотники на охотника бегут, летят, карабкаются по стенам, вырывая из давно мёртвой плоти цитадели новые куски, обращающиеся в прах под их напором. Старая твердыня рушилась, не выдержав шума и ярости погони. Когда гончие скрылись за единственной сохранившейся башней замка, и начали схватку с чудовищем вне зоны досягаемости взгляда Маркуса, тот уже знал, что загнанный обречён. Как впрочем, и нетерпящие света жутковатые твари, которых едва ли язык повернётся назвать псами. До чуткого уха сарозийца донёсся каждый отзвук схватки порождений тьмы и страха, прежде чем до советника вообще дошла весть о том, что зверь наконец-то загнан в ловушку в башне.
- Отзывай когти. Пусть окружат логово твари. Я лично с ней разберусь. – оскалился главарь маленькой армии, попутно обнажая свой тонкий клинок.
И в самом деле, мир ночью меняется. Маркус ощущал это особенно остро, будучи порождением её. Сарозиец вдыхал ароматы, витающие в воздухе: он чувствовал страх своих бойцов перед страшной тварью, и их облегчение, когда те узнали, что биться с ней будет сам лидер. Он ощущал щекотливый смрад смятения и страха зверя, загнанного в ловушку. И в воздухе всё ещё витала сладковатая спесь одержимых погоней погибших гончих. Маркус практически не открывал глаз, пока ступал по земле к логову чудовища. Он с пренебрежением и брезгливостью переступал через трупы «псов», поймав себя на мысли что совершенно не хочет глядеть на них. «Как сентиментально» - подумал Маркус. Его копыта коснулись рамы выбитой давным-давно двери, ведущей к винтовой лестнице чудом сохранившейся до этих дней смотровой башни. Смрад напуганного зверя стал невыносим. Маркус открыл глаза, и ступил во мрак.
Первое, что во тьме услышал сарозиец – был звон цепей. Цепи свисали сверху, и служили некогда для какого-то оборонительного механизма. Но ныне они проржавели, а все сколь бы то ни было сложные структуры обороны не выдержали проверки временем. Ныне цепи служили новому хозяину – на них загнанный охотник вешал тела своих жертв. Зрение вскоре адаптировалось, и Маркус разглядел подвешенные на разном уровне до самого верха разодранные скелеты. Некоторые из них всё ещё хранили на себе остатки тканей – совсем свежие останки. Судя по груде костей на полу, тварь обитала тут достаточно долго. Воитель дотронулся до одной из цепей своим оружием, и та звонко зазвенела. Маркус ощутил возбуждение затаившегося здесь зверя при этом. Он словно паук среди сетей, ощущал всё происходящее в его логове. Гость башни стал неспешно подниматься наверх по древним мощёным ступеням. Из бойниц в стенах проглядывал лунный свет
- Мир ночью меняется – вновь раздался голос во тьме, - тебе ли не знать этого великого таинства, таящийся во мраке? Каково тебе теперь, когда ты сам стал жертвой? Последний в своём роде, угасающем и вырождающемся. Сколько твоих сородичей ещё притаилось, ожидая своего смертного часа? Великий носферату… о тебе слагали легенды. Даже я восхищался тобой. И что же я вижу, когда прихожу лично убедиться в величии древнейшего из живущих? Жалкое, мечущееся в страхе создание, загнанное в угол. Не знал, что вы так слабы. Не знал, что в природе вы – просто падаль. Отбросы, роющиеся в тлеющих и гниющих костях мира. Я окажу и вам и миру услугу. Ваше время вышло. Я – повелитель ночи. И я пришёл за тобой.
Ответом на размеренные шаги по лестнице и величавую тираду был грозный рык, раздавшийся откуда-то с потолка. Цепи загремели и угрожающий скрежет раздался в полутьме. И лишь спустя несколько мгновений, Маркус различил в этом режущем слух звуке слова, произносимые ужасно низким утробным голосом:
- Пришёл глумиться. Недостойный выродок. Ты. Племя изгоев. Возглавил выскочек в стальной одежде. Слов много. Дела мало. Твои шавки. Гнусно. Твои воины. Слабы. Что ты хочешь. Чему ты учишь. Зачем пришёл. Я не умираю. Я не могу умереть. Зря. Всё зря. Ты. Слаб. Уходи. Разрешаю. Вам всем. Бежать.
Маркус звонко рассмеялся, поняв речь чудища. Судя по всему, монстр очень сильно деградировал умственно. Слова давались ему с трудом, и выговаривал он их будто с большим усилием, словно не мог вспомнить их. Тем не менее, Маркуса больше позабавило отношение зверя к своему положению. Сарозиец резко вспорхнул и приземлился почти у конца лестницы. Маркус улыбнулся до ушей своей клыкастый улыбкой сына ночи, и молвил:
- Я поражен, что ты ещё умеешь говорить. Но вот гордыня твоя всё ещё велика. Древнейший, сильнейший, ужаснейший… тебя нарекали погибелью западных земель. Даже когда я был юн, легенда о тебе была древней. Сколько же лет ты скатывался в эту яму? Как долго прятался во мраке, дичая всё больше с каждым днём? Я слышал, ты убил сотни своих сородичей, бросивших вызов твоей былой мощи. Я искал тебя ради ответов, но твоё жалкое состояние говорит само за себя. Бессмертных чудовищ не бывает. И только простые смертные могут их убить. Потому что только они могут действительно желать убить чудовище.
Силуэт среди цепей зашевелился в полутьме. Нечто, отдаленно похожее на огромную летучую мышь, зашевелилось в клубке металлических нитей. На лунный свет выглянула чудовищная лапа, грубым жестом велевшая говорившему вторженцу убираться прочь. Конечность выглянула на свет лишь на миг, но Маркус без тени сомнения уловил в этой уродливой когтистой лапе знакомые очертания. Вне всяких сомнений, раньше это было… копытом.
Тварь снова зашевелилась, и на сей раз её голос стал несколько более внятным и понятным:
- Ты. Ничего не знать. Ни о смерти. Ни о ночи. Мы были задолго до вас. Мы слышали пустоту. Она говорит с нами. Говорит со мной. Её голос смолкает. Время уходит. Мы не должны жить. Но мы живём. Вы не должны были жить. Тоже. Но вы живёте. Наше место. Вы заняли. Изгой. Нет прощения. Смерть. Искупление. Не могу сам. Ты можешь.
Маркус занёс свой клинок над головой. Он прекрасно видел в темноте и знал куда нанести удар, чтобы покончить со всем этим и стереть с лица земли ещё одну тварь, которой на ней не место. Но что-то остановило его. Зверь говорил о чём-то непостижимо важном, и Маркус чувствовал это. Ещё минуту назад тварь божилась что её не убить, а теперь просила о снисхождении и умерщвлении. Что она хочет сказать?..
Внезапно, монстр снова заговорил. И на этот раз его голос был удивительно чистым, будто собеседником Маркуса был самый обычный пони. Зверь сказал:
- Я знаю, зачем ты здесь. Моя кровь тебе не поможет. Ты сам сказал, что мы вырождаемся. Я последний чистокровный носферату, но наша сила иссякла. Когда-то и я сам слышал зов ночи и пустоту, откуда она пришла, отчётливее всех своих сородичей. Но ты гонишься за пустой мечтой, сын ночи. Бессмертие не даст тебе могущества, и не сделает тебя счастливым. Подо мной были тысячные армии, я завоёвывал страны, крушил города – и где это теперь? Время смело в прах прошлое. Моё будущее – это лишь одно безумие. Голод, пожравший меня и всё, что было вокруг – причина тому. Кровь носферату слаба. Она проклята. Прокляты те, кто отнимает жизнь у других ради продления собственной. Она не поможет тебе, воитель ночи. Ничто в этом мире не даст того, чего ты хочешь. Я прошу тебя об одолжении, пока мой разум снова не провалился в безумство. Избавь меня от страданий – и делай с моей кровью что пожелаешь. Но запомни, что я тебе сказал. Она не поможет тебе.
Сарозиец уже поднялся до самого потолка башни, и его клинок лежал на горле чудовища. Монстр тяжело дышал, вися вниз головой, и… плакал. Кровавыми слезами, тиран былых эпох плакал, оставшийся из своего времени последним. Воспоминания хлынули в разум убийцы, носителя древнего проклятия – одного из последних, если не единственного. Его знания, его опыт, его прошлое… ничего не стоили. Проклятие поглотило его, и единственным спасением был милосердный удар Маркуса. Сарозиец перестал ухмыляться и скалиться, и лишь твёрдо глядел на трясущегося в цепях перед ним монстра. Маркус промолвил:
- Это лишь ты так думаешь.
Кровь хлынула на пол, и обезглавленное тело рухнуло вниз. Крылатая тень мягко спустилась на каменный пол, нависнув над останками чудовища. Драгоценная кровь ручьем лилась из разрубленной шеи, и Маркус поспешил открыть припрятанный под мантией футляр и наполнить колбы в нём утекающей жидкостью. Лидер клана успел сделать всё до того, как на шум сбежались его подчинённые. Увиденное изумило воинов, и они радостно возликовали, ведь опасались худшего. Под воинственный топот копыт, Маркус вышел обратно в подлунный мир, неся с собой голову побежденного как трофей. Даже бывалые воители ужаснулись, увидев голову мерзкого чудища, более напоминающую обтянутый кожей клыкастый череп неведомого существа из далёких миров. Маркус поднялся на ту самую точку, откуда обозревал ранее процесс охоты. Лидер клана положил голову перед собой, и театрально раздавил передним копытом череп поверженного монстра в кровавое месиво, демонстрируя свою силу подчиненным. Те столпились вокруг командира. Несколько бойцов тем временем сжигали труп убитой твари в паре метров от сборища.
- Мир ночью меняется. Но и мир меняет ночь, - начал свою речь владыка маленькой армии, - мы тому прямое доказательство. Очень скоро, настанет новая эпоха. Больше ни один жеребенок не будет бояться выходить из дома ночью. Ни одно существо не будет дрожать с наступлением темноты. Мы вычистим заразу нечисти из этого мира, огнём и мечом принеся избавление. Сегодня пал последний великий вампир, последний могучий носферату. А завтра - умрут в агонии и все остальные кровопийцы, колдуны и чернокнижники. У нас есть цель, братья. Мы достигнем её любой ценой. Ночь – наше время. Не время шаманов, убийц и лиходеев. Помните ли вы наши постулаты? Сожги некроманта, убей зверя, преследуй нечисть. Так завещал наш отец-основатель. Мы переступим через саму смерть, если придется. Ибо смерть – ничто, по сравнению с оправданием всей жизни. Бастионы тьмы падут, и лишь одна сила будет иметь значение в наступившем мраке. Во имя Принцесс и процветания нашей страны, мы будем нести возмездие. Мы – повелители ночи. И мы единственные, кого в ней стоит бояться.
На пламенную речь владыки клана воины отреагировали бурно. Копья и мечи пронзили ночной воздух, взмыв к небу. Огонь погребального костра последней лютой твари горел ярче звёзд. Воины кричали, чествовали своего героя, боевой клич клана трижды пронёсся по окрестностям. И всякая тварь, будь то лихой волк или полуночный зайчишка, упрятались в свои норы. Злая сила, что веками отравляла этот край, пала. Но взамен неё пришла ещё большая.
Воины ликовали, и воодушевленные, стали собираться в обратный путь. Тела гончих отправились в тот же костер, в котором обратился в прах тиран этой древней твердыни. Бойцы даже были ради избавиться от этих тварей наконец. Отряд быстро собрался и уже выдвинулся обратно к кораблям, что привезут их к родным берегам ровно через три месяца. Долгий поход завершится.
К Маркусу, горделиво глядевшему на погрузку своих отрядов на корабли, подошёл тот самый советник. Немолодой пони в тёмной рясе робко вопросил:
- Владыка Кёрз… я… я видел как вы собрали кровь нечестивца. Зачем вы это сделали? Я не понимаю. Они же чудовища. Неужели вы хотите… но это неправильно. Вы… я должен что-то сделать?
Сарозиец разозлился. Сначала он хотел убить старикашку, пока никто этого не видит. Но потом к нему в голову пришла другая идея. Маркус молвил:
- Ты ещё узнаешь цену моему решению, когда старость даст о себе знать. Но ты прав. И он был прав. Этого недостаточно. Советник мой, Саргир… ты когда-нибудь слышал о магии крови?
Старик сглотнул, но всё же ответил:
- Да, владыка. Во время владычества Хаоса объявилась некая Майпа, властительница крови. Ваш брат уже занялся расследованием.
- Раз так, - снова хищно улыбнувшись, сказал Маркус, - то да, ты должен кое-что сделать. Мне нужна эта магия крови.