Видимо, я вновь буду первой, кто напишет тут историю... Вернее я была первой, кто за неё села, но переоценив масштаб описания засиделась с ней больше положенного срока, как итог 25000 символов.  Итак, прошло 2 года, как я и мой соавтор разочаровались в своих способностях писать фанфикики, однако по сравнению с моим прошлым любовным постом, могу сказать, что навыки немного возросли. Эмоции, под которыми я писала историю Ленор и Кевина 2014 года, увы, сейчас уже не живут в моем сердце, да и само оно стало черствее, но я надеюсь, что эти рассказы получились все же не такими сухими.
Данные истории поведают, что же случилось с героями прошлого конкурса любовных историй спустя какое-то время, каждая из историй проходит в одном общем для всех мире, являющемуся альтернативным для сериала и ролевой, вы можете считать его сном, как и прежде. Часть имен и характеров были изменены специально или случайно из-за виденья автора.
Благодарю Лиама (Перо), Дискорда (Станислава) и Элеонору за предоставленную идею для историй. Без вас у меня не было бы темы. 

Завязка

Что может быть одновременно прекрасным и отвратительным в один из многих зимних деньков? Даже не так стоит поставить вопрос, какой день является самым плохим и лучшим для пони. Бесспорно, многие из вас будут перечислять различные дни трагедий и смертей кумиров и по-своему будут правы, но я говорю о Дне Сердец и Копыт. Ни одна боль не сравнится с болью одинокой души, просиживающей в баре в этот день, пока другие буквально прямо под боком считают этот день самым лучшим в своей жизни, поскольку рядом с ними находится их любящая вторая половинка. Вы можете спорить, можете отрицать, но пока в вас есть огонь любви, вам не понять страдания тех, чей огонь был высосан несчастной любовью. Но, впрочем, давайте познакомимся с одним из этих представителей, обладающих разбитым сердцем.
Вот, за барной стойкой сидит единорог, облаченный в нищенские одеяния, грустно попивающий не первую пинту темного эля. С виду может показаться, что этот единорог не имеет за душой ничего и пришел в бар погреться, а за выпивку не заплатит, надеясь на доброту бармена, но нет. Единорог принадлежит к высокому и весьма богатому роду, который тем не менее почти полностью отрекся от этого глупого, по их мнению, представителя. Сорис — так звали единорога — тратил все свои деньги помогая нищим, позже находился в бегах из-за Филлидельфийского правительства, очернившего его перед всеми. Его жизнь была бы сущим адом, если бы не желтая единорожка, что была влюблена в Сориса и спасла его не из одной передряги, и именно она стала его палачом на этом празднике влюбленных сердец.
Сорис в очередной раз вздохнул, оглядел таверну печальным взглядом и вновь вернулся к своему элю.
— Не самое лучшее средство, чтобы заглушить свое горе, приятель, — обратился бармен к Сорису, — Градус низкий, да и для сердца не то.
Единорог печально усмехнулся, и подняв усталые болезненные глаза ответил бармену:
— Да и вкус дерьмовый, уж прости. Но я его пью... скорее из названия что ли...
— И что же тебе в названии "Эль Путника" кажется привлекательным? — решил продолжить беседу бармен. Сорис печально покачал головой, но на лице его засветилась едва заметная ностальгическая усмешка.
— О, если бы ты знал ту, что носила это имя, ту искательницу приключений с самой нежной шерсткой и шелковистой рыжей гривой, ту, что находила приключения и втягивала всех вокруг, была не раз на волосок от смерти, а когда выкарабкивалась, всегда отшучивалась будто всего лишь совершила прогулку из Балтимейра в Мэинхеттен, а не побывала в копытах смерти. Если бы ты знал ту, что любила меня всем сердцем, не смотря на то, кем я был и что мог дать, а вернее чего дать я ей не мог. О как же я был глуп... — Сорис сделал еще один глоток из кружки, после чего махнул копытом, показав жестом, что данная история была давно и может быть не интересна бармену, но то помотал головой, заинтересованно навострив уши.
— Так что же случилось с этой твоей Путницей?
— С ней? Ничего плохого...— горько процедил Сорис. —А вот я... Я ведь тоже любил её, но гнал эти мысли прочь и саму её отстранял от себя, воздвигал стену между нами. Я не хотел, чтобы мой рок настиг и её, чтобы она была несчастна или была убита одним из темных магов, что посылали за мной. Но рискнуть стоило... и я даже рискнул, но все испортил. Даже если она еще помнит меня, то больше никогда не будет рядом. Иронично то, что она связала свою жизнь с нечистью, с которой боролся их род, она живет с монстром, рядом с опасностями, которых видимо так жаждало её сердце. А я так и остался тем самым глупым и нерешительным Сорисом, который пробыл супругом моей Путницы меньше часа и то для её тетушки...
Бармен покачал головой и налил еще кружку эля единорогу.
— Знаешь, я не первый год работаю в этом трактире, и могу с уверенностью сказать, что твоя история даже не тянет на десятое место в списке разбитых сердец на День Богини Любви. У вас была взаимная любовь, вы не были разделены королевским титулом или смертью. Ты лишь не признался ей и сожалеешь о не свершившемся. Куда больнее потерять любимую или знать, что у вас ничего не будет никогда не потому что общество осудит или велика вероятность подвергнуть её опасности, а потому что она потеряна... Я слышал эти истории, почти все они начинались плохо, проходили через еще большие трудности и вроде бы заканчивались хорошо, но в конечном итоге вместо "жили долго и счастливо" получилось жили счастливо полгода, а затем разбежались, чтобы каждый жил счастливо по отдельности. Но вот только тогда получалось, что счастливо жила лишь одна половинка, да и то не долго, а вторая страдала, если только не находила такую же жертву. Хочешь, я могу поведать тебе одну из этих историй?
Сорис пожал плечами и допил свою кружку, принявшись за следующую, а темный пегас, протирая кружки начал свою историю.

История Бармена

Опасно любить знаменитость, еще опаснее любить саму принцессу. Эта история будет о темно-синем единороге, чьим талантом была страсть к написанию романов, которые никто не читает. Его романтическая и сильно влюбчивая натура располагала к себе многих кобылок, с которыми писатель, превозмогая стеснительность, все же смог познакомиться. Однако таких кобылок было все же не так уж много, но одной из них однажды стала сама принцесса Твайлайт. Давайте для рассказа назовем этого единорога Перо за символ, что содержала его метка и орудие его таланта.
Как я уже сказал, Перо писал крайне плохо продаваемую литературу, однако все же часть пони ему ей удавалось заинтересовать, и вот среди этих пони затесался и заядлый книжный червь: Принцесса Твайлайт Спаркл. Опустим здесь особенности их знакомства и дальнейшей переписки и перейдем сразу к судьбоносному для Пера пикнику на поляне Кантерлота. Перо и не предполагал тогда, что принцесса откликнется на его предложение провести вместе время в тенях садовых ив за обсуждением книг и научных статей.
Влюбиться в принцессу, любой писатель-романист ставит своим долгом воспеть эту историю, Перу же удалось побывать в ней лично. Сперва разговор парочки шел о романах, изданных не так давно, затем перешел к книгам Пера, и, наконец, к работам самой Твайлайт. Чем дольше продолжался разговор, тем менее робким становился единорог, пока наконец, не решился поведать своей музе, что он помимо историй писал и стихи, но они все были посвящены только ей, Элементу Магии и хранительницы дружеского очага. Твайлайт заинтересовали эти стихи, и она попросила прочесть несколько из них. Перо охотно согласился излить свою душу, хоть и опасался, что его откровенность испугает принцессу и оттолкнет её от него.
Тем не менее принцесса с трепетом слушала красивые строчки робкого поэта, что были посвящены ей. Находясь с Пером, принцесса совсем забыла о времени, забыла об обязанностях, что давили на неё, а стоит отметить, что дело происходила в самом начале тех времен, кода Элемент Магии только-только стал аликорном, то есть во времена большого стресса для неё. Но Перо смог заставить её просто быть любимой и забыть о всем неприятном, и принцесса сама того не замечая, влюбилась в этого простого безызвестного писателя.
Следом за этой встречей последовали другие, и с каждой связь между писателем и принцессой становилась все более прочнее, а встречи все более откровенными. Твайлайт высказывала абсолютно все, что было у неё на душе, а Перо умело выслушивал и подбадривал её сперва как принцессу, потом как подругу, а затем и как Пони, что была чем-то большим для него. Они любили друг друга и им не нужны были слова, чтобы говорить об этом. Их любовь проявлялась в легких прикосновениях, в нежных взглядах, в объятиях, что заставляли биться сердце каждого из них чаще. Они были счастливы.
И будь это сказкой, то здесь бы и завершилась история, но реальность обдает холодной струей печали и боли. Были ли тому причиной дела принцессы, её статус, слишком долгая разлука или еще что, но Перо почему-то исчез из её жизни. Рядом с аликорном после замечали и высокого единорога-музыканта, и желтого пегаса - капитана стражи, и белого единорога, владевшего какой-то чудной магией и, наконец, бордового земнопони, однако почти всегда за Твайлайт можно было заметить какую-то едва заметную маску печали. Подруги также отмечали за ней эту особенность, но списывали на усталость. Может, конечно, так и есть, но я готов поклясться, что если эта история правдива, то Твайлайт скучает по тому самому писателю темно-синего окраса.

Интерлюдия

Пегас-бармен закончи историю, а вместе с ней и протирать кружки, единорог безмолвно некоторое время смотрел на дно своего напитка, не решаясь вставить слово в рассказ пегаса, пока, не решился уточнить столь волновавшие его вопросы:
— Так значит, что-то случилось и они расстались? а что случилось с тем единорогом?
— Кто знает, — бармен пожал плечами, — Его никто не видел с тех пор, да и если даже и видели, то не заметили бы, поскольку он потерял наверняка свой огонь жизни, если ему пришлось покинуть его любимую пони. Может он странствует по свету, подрабатывая в трактирах и кузнях, может сгинул в каком лесу, а может с горя подался в отряд самоубийц. Да и никто не знает, что же случилось между ним и Твайлайт. Может, он наоборот полон счастья, кутит на полную катушки и так далее.
— Его история не так далека от моей, — подметил единорог с укором. — А ты говорил, что моя далеко не трогательная.
— На самом деле я плохой рассказчик, но ты прав, история Пера не самая трогательная.
***
Вечер в таверне, наполненной одиночками в день Сердец и копыт продолжался. Кто-то переносил одиночество за дружеской беседой с подобными пони по несчастью, кто-то заглушал горе алкоголем, а кто-то писал в блокнот историю, обличающую своего бывшего особенного пони. На последнюю мятную пони и решил обратить внимание темный пегас своему собеседнику.
— Вон, видишь единорожку, что сидит одна. У нас все её зовут Лира, хотя она оставила это имя после того, как её бросил Брайт. Пока они встречались, многие предрекали такой исход, но никто не предполагал, что он уйдет к жеребцу. Я, увы, её историю знаю еще хуже, чем историю Пера, так что, если хочешь, можешь составить ей компанию, чтобы скрасить вечер одинокой душе, а заодно можешь узнать и её историю. Она чуть более трогательной должна быть.
Сорис скептически хмыкнул, но все же, взяв свою кружку, направился к Лире. Когда единорог оказался у её столика, мятная пони быстро спрятала блокнот и с некоторой злобой посмотрела на подошедшего единорога, весьма смутив его этим.
— Эм, здравствуйте, могу я составить вам компанию? — почти безучастно спросил жеребец, кобылка пожала плечами и скривилась в недовольном выражении лица. Сорис воспринял данный знак как не сильно возражающий и присел рядом. Некоторое время за столиком было тихо, пока кобылка все же не нарушила молчание.
— Ну, и как тебя зовут, горе пикапа? — с нескрываемым раздражением и горькой ухмылкой спросила она жеребца.
— Э... Сорис... — ошеломленный от такой резкости кобылки пролепетал единорог. — А почему горе пикапа?
— Ну, а кто ты? Долго сидел за барной стойкой, видать храбрился, затем подсел ко мне и молчишь. Ну, давай, Сорис, знакомиться. Бармен поди уже представил тебе меня как Лиру, да? Не буду скрывать, что с недавних пор мне противно это имя, но разубедить называть меня так не получилось, так что к чему упираться, пускай я буду Лирой.
Единорожка все больше повергала в шок жеребца своим вызывающим поведением, и он гадал со всеми ли и всегда ли Лира говорила так или просто у неё сегодня был совсем не самый лучший день, как и у Сориса.
— Кхем, прости, сорвалась...— уже более спокойно добавила кобылка. — Ладно, вижу, что и ты одинокая душа здесь, как и я. Терпеть не могу этот праздник, а ведь когда-то я буквально была его символом...
В голосе Лиры явно слышалась горечь и презрение, но при этом лицо не выражало ни грамма этих эмоций. Все еще побаиваясь неадекватной реакции своей собеседницы, единорог осторожно спросил:
— А что случилось?
Кобылка расхохоталась, присвистнув.
— Ууу, да ты новенький в городе, раз не слышал ту позорную историю! — пони сдержанно хохотнула, а после вернув своему голосу холодную интонацию тихо продолжила. — Впрочем, так даже лучше, все те слухи под действием сломанного сарафанного радио исковеркали истинную мою историю до неузнаваемости. Да ну и в круп их! Этих неблагодарных козлов!
Тут единорог, наконец, заметил, что под столом мятной пони валялось полдюжины пустых бутылок, в которых по всей видимости содержалось что-то по крепости не уступавшее бренди из Эпплузы. Это объяснило жеребцу странность кобылки, и он уже хотел было вернуться обратно к бару подальше от хмельной единорожки, но та, хлопнув его по спине по-приятельски обняла, продолжив свою речь:
—Ну так вот, история началась ооочень давно. Лет двести назад.
Единорог вздохнул, покачав головой. Есть ли у меня выбор слушать эту алкоголичку или нет? И во что я ввязался?

История Кевина и Ленор

В те времена существовал культ темных магов, что экспериментировали с тьмой и кровью, и среди них была некая группа, что создала недохимер, способных летать, пить кровь и почти не стареть. Да-да, эти химеры и дали начало легенде о вампирах, хотя какая это легенда, если есть доказательства их существования... Но, сейчас не об этом. Так вот, ты не задумывался, почему вампиры всегда олицетворяют с высшим обществом? Тот же граф Понькула, например. Ну, вот, связано это с тем, что в культах состояли как раз эти самые светские деятели. Вот только тут важно отметить, что вступали в культ взрослые, а посвящали всю семью, в том числе и детей. Одной из них стала Ленор.
Ленор родилась в семье обращенных культистов, но с рождения не проявляла никакой силы, связанной с магией крови. К её счастью, родители не стремились превратить свое чадо в монстра вроде них самих, однако и раскрыть их секрет они не могли. Поэтому Ленор росла в замке, взаперти, её обеспечивали всем, что необходимо юным кобылкам, всем чего бы она не пожелала, всем, кроме общения с кем угодно кроме прислуги замка.
Время шло, единорожка становилась взрослее и все больше желала увидеть, что же там, за воротами её замка, куда ей не разрешалось выходить, но разве можно удержать в клетке юный бунтарский дух? Кобылка при помощи различных хитростей, почерпанных ей из книжек библиотеки, раз за разом отрабатывала способы выбираться в город, пока родители оставляли её прислуге. В одну из таких вылазок кобылка встретила Кевина, жеребенка простого крестьянина. Не стоит говорить, что все те чувства, что сидели в ней до этого выплеснулись на её нового знакомого. Он стал лучшим другом и первой любовью Ленор. И любовь была отнюдь не безответной, видать и сам Кевин никогда не встречал столь красивой и милой кобылки. На протяжении многих лет Ленор сбегала из замка к своему возлюбленному, с которым они планировали как однажды будут жить далеко-далеко, как заведут жеребят и все в этом духе. И судя по тому, что родители Ленор за все это время ни разу не поймали дочь, они либо были не слишком-то и против, либо отличались не самым проницательным умом.
Так или иначе, но их тайные встречи продолжались до самого совершеннолетия кобылки, на который судьба решила одарить Ленор отнюдь не приятным подарком. Проклятье их семьи, которое предполагалось, что не передалось дочери, проявилось буквально на следующий день, как Ленор отпраздновала свой большой день. В поселении под замком был совершен ряд убийств с обескровливанием жертвы, атака вампиров, не иначе. Крестьяне это знали, но пока и не догадывались, кто же совершил это злодеянии. В замке же в это время отмывали окровавленные простыни Ленор. И отец, и мать были опечалены, что не только Ленор была обращенной, но и совершила убийство, подвергнув их опасности. Ленор строго-настрого запретили покидать замок и приглашать в него гостей, также её собрались увезти прочь ради общей безопасности. Естественно, кобылка не хотела уезжать, она хотела быть с Кевином, а потому и сбежала в деревню, увы, но этим она приблизила печальный рок судьбы.
Оказавшись у Кевина, кобылка рассказала ему все, и про сложившуюся ситуацию с арестом в замке и про то, что скоро они должны уезжать и про причину всего этого: то, что Ленор была вампиром. Вопреки опасениям Ленор, что Кевин разлюбит её, из-за того, что она была монстром, жеребец не оставил её, и они вместе решили сбежать, чтобы осуществить их жеребячью мечту и пожениться. Встреча была назначена на следующий прямо с рассветом, чтобы оба влюбленных собрали все необходимое для побега. Чего они не знали, так того, что охотники на вампиров были как раз в семье Кевина и один из них (его брат) подслушивал, и теперь отлично знал, кто же тот монстр, что совершил нападения в деревне.
Едва наступило утро и Кевин собирался отправиться в условленное место, как был пойман родными и поставлен перед выбором, либо он присоединится к ним и покончит с вампирами и Ленор в том числе, либо он будет признан предателем и изгнан, Кевин не колеблясь выбрал второй вариант. Жеребец пытался вразумить родных, что от семьи Ленор не будет вреда, но те оставались глухи к его мольбам. Увы, но дальнейшая история не имеет счастливого конца. Кевин не смог остановить убийство своей любимой, был на веки изгнан из тех мест и лишен счастья.

Заключение

— Кто-то говорит, что он позже сам стал вампиром и отомстил своей семье, кто-то говорит, что он погиб, но все равно эта история не имеет счастливого конца для потерявшего любимую Кевина,— подытожила Лира, допивая свой напиток.
Сорис слушал её все это время не перебивая, хотя история была совсем не про неё, но когда кобылка все же завершила свой рассказ, задал тот самый вопрос, что был у него с самого начала истории:
— И как это относится к вам?
— А? Что? — недоуменно воскликнула пьяная Лира. — Да самое прямое! А, что с тобой разговаривать! Брр, ну и жеребцы пошли!
Сказав это, кобылка, шатаясь, встала из-за стола и спотыкаясь побрела к выходу.
— Ох, может, вас проводить?— обеспокоенно предложил единорог, на что Лира махнула копытом и выругавшись, ответила что-то вроде "сама разберусь, пикапер недоделанный".
Сорис вернулся к барной стойке.
— Это был весьма... интересный опыт...
— Ну, печальнее истории Пера? Представляешь, до чего её довел парень, что она напивается до такого состояния? Нет, может, конечно, она просто сильно впечатлительная...
— Ладно-ладно, я понял, к чему ты ведешь, мои проблемы не так плохи, как проблемы других, и я зря отчаиваюсь. Но сегодня я услышал уже множество историй о несчастной любви, да и сам являлся участником такой истории. И уж извини, но от чужого горя мне лучше не становится. Даже больше того, от всех этих рассказов я только больше убедился, то мне не суждено найти счастья, поскольку даже если я смогу заполнить пустоту в моей душе, это ощущение будет не вечным, а после выжжет еще большую дыру, когда я потеряю мою возлюбленную.
Ну, тут ты не прав. И хотя я сам сказал, что знаю много историй, в которых счастливый конец так и не наступил, но это не означает, что я не знаю и счастливых историй. Вот взять хотя бы Маффинс Дитзи Ду, которую мы прозвали Дерпи. Она с самых лет её жеребячества была предметом для насмешек из-за своей косоглазости и неуклюжести. В день сердец и копыт ей дарили валентинку разве что преподаватели, чтобы она не расстраивалась или те моральные уроды, что собирались её после этого разыграть. Ей частенько смеялись в лицо, но она всегда держалась. Держалась, пока в один день её терпение не лопнуло и она, рыдая убежала, пропав на несколько дней.
— Начало многообещающее... — саркастично подметил Сорис, но бармен гневным взглядом утихомирил единорога.
— Никто не знал где её искать — продолжил пегас. — Но она нашлась также неожиданно, как и пропала, более того, она была счастлива, просто прямо святилась вся. Говорила что-то о её особенном пони из будущего, которого ей еще предстоит встретить. Тогда это списали на расстройство из-за нервного срыва и не считали правдой, однако с тех пор серая пони даже в самые трудные дни не теряла оптимизма, говоря себе, что вскоре за ней придет её пони и они вместе отправятся путешествовать. Это было своеобразной сказкой об Алых парусах, только тут был коричневый жеребец и синяя будка. И этой сказке все же было суждено свершиться. Просто в один день на её пороге появился тот самый жеребец, которого она описывала с жеребячества. А вот они, кстати.
Сказав это, пегас указал на парочку из коричневого земного пони и серой пегаски, обвязанных длинным полосатым шарфом коричневых оттенков. Парочка попивала коктейль из одного бокала, о чем-то оживленно разговаривая. Жеребец, видимо объяснял своей спутнице что-то крайне сложное. стараясь подобрать наименее сложные слова, ну, а пегаска глупо улыбалась, смотря своим косым взглядом на своего особенного пони.
Сорис хмыкнул и поставив кружку эля на стойку, повернулся обратно к бармену.
— Да... Рассказывать истории все же не твоё, — после чего жеребец накинул на себя свою дырявую шапку и вышел из трактира.
— Для некоторых этот день может стать лучше, для некоторых нет. Увы, но для тебя, Сорис, с таким отношением... мда... 

Эпилог

Мятная кобылка шатаясь шла по улице, проклиная всех и каждого в этот день. Возможно последние 2, или даже 4 бутылки были лишними, но они помогли хотя бы на какое-то время отвлечь саму Лиру от горести этого праздника и заглушить боль в её груди. Едва различая путь из-за вьюги и своего состояния, кобылка шагала почти что куда несут её копыта, а они вели её к одному из домов, где жила и вот-вот должна была быть выселена мятная единорожка. Попроклинав свою судьбу, да и всех вокруг уже по третьему разу, кобылка вышла к порогу дома.
пошарив под ковриком в поисках оставленного там ключа и не найдя его, кобылка стала ломиться в дверь. После неумелых манипуляций с магией и физической силой, дверь, наконец, сдалась под напором Лиры и впустила странницу внутрь. Не обращая больше ни на что внимания, кобылка по памяти стала подниматься в свою комнату, спотыкаясь на ступеньках. Плюхнувшись на кровать, кобылка заснула сном крепче того алкоголя, что она выпила в трактире.
***
Бон-бон устала подошла к своему дому и обнаружила чуть ли не выломанную полностью дверь.
— Зашибись... чем этот день еще меня сможет "порадовать"?!— печально вздохнула она, прикрывая за собой дверь.
Сверху доносился храп, что говорило присутствии явно наглого вора в её доме. Вооружившись лопаткой, поскольку это была, пожалуй, единственная устрашающая вещь в её доме, что подвернулась ей в копыта, она стала осторожно подниматься к источнику шума. Шаг за шагом кобылка приближалась к своей комнате, в которой спал кто-то посторонний. Медленно открыв дверь и проскользнув внутрь, она увидела, что в её постели, развалившись на все пространство для лежания, находится мятная единорожка с сине-белой гривой. Приблизившись к ней спереди, Бон-Бон начала расталкивать никудышного домушника, чтобы как минимум предъявить ему претензию, что он спит в её кровати, но Лира спала так крепко, что это её ничуть не разбудило, тогда Бон-бон уже начала яростно трясти незнакомку. Это возымело эффект, но не совсем такой, какой рассчитывала земная пони. Кобылка обняла копытце владелицы дома и сквозь сон стала поглаживать его, как плюшевую игрушку. Пони попыталась вырваться из этой хватки, но спящая так просто его не отпускала, начав к тому же еще и целовать его. Все больше боясь за свое копыто и свой дом, кобылка стала сильнее дергать свою конечность и тут ей, наконец, удалось хоть на немного вытащить незнакомку из объятий Морфея. Единорожка в еще полусонном состоянии погладила копыто, что до этого сжимала своими и пролепетала:
— Няффф, Сладкая..., после чего отпустила, наконец конечность Бон-Бон, перевернулась на другой бок и мирно засопела. Свитти Дропс смущенно покраснела и, решив, что вора не разбудить, а сам он уже ничего не сделает в таком состоянии, отправилась вниз спать на диван.